style="font-size:15px;"> – Голова раскалывается, – вздохнул князь.
Он прикрыл глаза и запрокинул голову. По лицу его скатывался пот, но губы были совсем синие.
Велга придвинулась ближе, разглядывая побледневшее лицо:
– Тебя знобит?
Матеуш едва заметно кивнул.
У всех уже давно голова разболелась от звона бубенцов. Они дребезжали целыми днями напролёт. Но Матеушу приходилось тяжелее всех. Велга осторожно коснулась его руки. Она была холодной, почти ледяной.
– Тебе нужно отдохнуть.
– Нет.
От боли он постоянно кусал губы, они покрывались корочкой, Матеуш сдирал её, губы кровоточили, за ночь немного заживали, а затем он снова кусал их в пути. И так каждый день.
– Ты была права тогда. Мы теряем время.
Вот именно. Это Велга заставила его спешить, когда он так плохо себя чувствовал. Это Велга уговорила его отправиться в Твердов. Что ей стоило дождаться выполнения договора на Трёх Холмах? Рано или поздно Вадзим принёс бы вести. Теперь же Матеуш каждый день страдал из-за неё.
– В глазах темнеет. Это пройдёт. Доберёмся до столицы, там… должны быть… у ордена Охотников должны быть…
Опасливо оглядевшись, Велга приблизилась к самому уху Матеуша:
– Тебе нужен чародей, да?
Это скрывали ото всех, и Велге тоже не следовало знать, но Матеуш не мог прожить без помощи чародеев. Он покосился на неё с недоверием, даже со страхом.
– Да, но никто не поедет на левый берег. Я справлюсь. – Он прикусил окровавленную губу. – Всё будет хорошо, родная.
– Не будет. – Велга погладила его по предплечью, сама пытаясь успокоиться. – Я знаю, где найти чародея.
– Что?..
Колёса скрипели, повозку трясло, а Матеуш до посинения сжимал край сиденья.
– Нужно разбить лагерь. – Велга приподнялась и едва не упала, когда повозка подпрыгнула на кочке.
Мишка вскочил от её толчка, и Велга упала обратно на сиденье:
– Мы не можем дальше ехать!
Возница оглянулся на Велгу, посмотрел на дорогу впереди, снова на Велгу:
– До постоялого двора недолго. До заката не успеем, но всё равно…
– Нужно остановиться, – упрямо повторила Велга.
– Девочка моя, – едва слышно позвал Матеуш, – не сто́ит…
– Сколько до постоялого двора? – Прищурившись на солнце, мелькавшее за вершинами деревьев, Велга прикинула, что до заката было ещё долго.
– Лучины четыре, может, больше.
Ей самой хотелось поспешить. Так хотелось увидеть своими глазами смерть Венцеславы Белозерской. Но…
– Останови! – произнесла Велга строго, как обрубила.
Возница сдался и потянул поводья. Повозка начала замедляться.
– Стоять! – выкрикнул возница, чтобы его смогли расслышать в начале обоза.
На дороге началась возня. Всадники из
