я, даже на Аваллене».
– Что за истории они рассказывают? – спросила Неста.
– Будь у меня в запасе несколько недель, я бы осмотрела и проанализировала каждую сцену, – пожала плечами Брайс.
– Но ты не знаешь нашей истории, – возразила Неста. – В отрыве от нее картинки тебе ничего не скажут.
– Мне и необязательно знать вашу историю. Язык искусства универсален.
– Вроде того, что вытатуирован у тебя на спине? – усмехнулась Неста.
Все верно. Их черед задавать вопросы.
– Ваша Амрена сказала, что он схож с языком какой-то книги.
– Как называется этот язык в вашем мире? – с каменным лицом спросил Азриель.
– Не знаю. – Брайс покачала головой. – Я вам сказала правду. Мы с моей подругой… Словом, однажды вечером мы с подругой сильно напились…
И накурились «корня радости» так, что из ушей лезло, но здешним фэйцам знать об этом незачем. Про разные виды зелья на Мидгарде – тоже.
– Я едва помню, как мне делали татуировку. Она сказала, что это изречение: «Все возможно посредством любви».
Неста цокнула языком, но в ее жесте не ощущалось презрения. Скорее понимание.
– Подруга утверждала, – продолжала Брайс, – что алфавит она выбрала из какой-то книжки в татуировочном заведении… но я сомневаюсь.
Нужно было поскорее увести разговор от Рога. Тем более что не кого-то, а Несту позвали на обследование татуировки.
– Откуда твоей подруге известен этот язык? – спросил Азриель.
– Сама не знаю. Я месяцами пыталась выяснить, какими знаниями она обладала.
– Почему бы не спросить у ней напрямую? – удивилась Неста.
– Потому что ее нет в живых. – Эти слова прозвучали как-то сухо и буднично, но внутри Брайс что-то дрогнуло, когда она их произносила. Она так и не могла свыкнуться с гибелью Даники, хотя жила с этой реальностью уже более двух лет. – Астерии подстроили ее убийство, обставив это как нападение демона. Она была близка к раскрытию очень важных сведений об астериях и нашем мире, потому они и приказали ее убить.
– Каких сведений? – спросил Азриель.
– Это я тоже пыталась разузнать.
– Язык на твоей татуировке был частью тех сведений? – не отставал Азриель.
– Не знаю. Я сумела лишь выяснить, что она докопалась до истинной природы астериев и того, как они обращались с завоеванными мирами. Если я когда-нибудь вернусь домой… – Тяжесть на сердце стала невыносимой. – Если я когда-нибудь вернусь домой, я выясню остальное.
Стало тихо. Потом Неста указала на фигуры трех танцующих фэек над головой Брайс:
– Если тебе необязательно знать нашу историю, скажи, о чем рассказывает эта картина?
Брайс еще раз внимательно рассмотрела рельеф. Танец, звезды, идиллические острова на заднем фоне.
– Она рассказывает, что когда-то этот мир
