высочайше повелеть соизволил: художнику Киселеву, по непомерно выпрошенной им цене отказать в работе, а вызвать здесь на торги хороших стенных живописцев. по рисунку, сделанному художником Солнцевым…».[215] При этом Николай Павлович, поскольку дело касалось его лично, неоднократно менял концепцию росписи молельни (см. табл. 4).
Таблица 4
Также из переписки следует, что заказ на роспись молельни предполагалось передать иконописцу Пешехонову, занимавшемуся в Императорском Эрмитаже реставрацией икон. Его пригласили в Александровский дворец для переговоров.[216]
На объявленные торги собрались три живописца. Художник Васильченко обязался выполнить все позолотные работы и написать 23 образа за 5295 руб. Художник Василий Дадонов, «не принимая на себя писание образов», сбавил цену до 3490 руб. 50 коп., а с образами – до 5070 руб. 50 коп. Иконописец Пешехонов брался выполнить все работы за 5000 руб. сер. к 1 мая 1845 г. Он и был выбран для росписи молельни Александровского дворца. С учетом непредвиденных расходов смета по устройству молельни была определена в 14 080 руб. Конечно, все эти живописцы были, что называется, «второго ряда», но живописным центром молельни должна была стать икона «Царица Александра», написанная великим Карлом Брюлловым.
Работы по устройству молельни на половине императрицы продолжались с августа 1844 по июль 1845 г. В ходе работ в концепцию молельни и урезанного кабинета императрицы неоднократно вносились изменения. Например, 11 февраля 1845 г. В.Ф. Адлерберг как один из близких к императорской семье людей сообщил Я.В. Захаржевскому, что «Государыня Императрица изволила изменить желание Свое иметь в Большом Кабинете Ея Величества, возле вновь устроенной молельни… нишу в коем назначалось поставить статую в Бозе» усопшей Адини. Уже установленную нишу, изготовленную мебельным мастером Гамбсом, предлагалось «снять и хранить».[217]
Как следует из документов, эту нишу супруги решили переместить в саму молельню. 7 апреля 1845 г. Волконский сообщил Захаржевскому, что «Государю Императору угодно, чтобы в Кабинете Государыни Императрицы в Новом дворце в середине стены молельной комнаты устроена была ниша, с постановкою в ней гипсовой статуи великой княгини Александры Николаевны без младенца» по рисунку проф. Витали.[218]
История с нишей имела продолжение. В середине 1846 г., в ходе визита Николая I в Александровский дворец (17 и 18 июля), архитектору Ефимову было предложено вновь восстановить нишу в кабинете императрицы. Уже 20 июля 1846 г. мебельщик Гамбс представил на рассмотрение императора проект продольного разреза Кабинета императрицы, показывающего «переделку в нише по назначению Вашего Императорского Величества».[219] Кроме этого, мебельщик представил проект «зеркала и под ним шкафа библиотеки… вместо зеркала может быть повешена большая картина, как угодно было выразится Ея Величеству и что для этой комнаты должна быть заказана
Там же. Л. 32.
РГИА. Ф. 487. Оп. 5. Д. 1902. Л. 46 (По устройству молельной комнаты в Новом дворце. 1844–1848 гг.).
Там же. Л. 70.
РГИА. Ф. 487. Оп. 5. Д. 1897. Л. 21 (О переделке бывшего кабинета Ея Величества в Новом дворце. 1844–1845 гг.).
Там же. Д. 1918. Л. 2 (О разных переделках в Новом дворце. 1846 г.).
