Аливетта, просто будь осторожна, когда их решаешь», – вспомнились слова бабушки.
– Я согласна, зайтан Эддар. Давайте обговорим условия. Вы оплачиваете моё обучение в Нинарской Академии, а я взамен предоставляю вам проверенные пикантные сведения об именитых учащихся. Какие именно это будут сведения, заранее я знать не могу. Но я буду стараться принести нечто действительно интересное.
Втираться в доверие к хорошим людям, чтобы выведать тайну, я не стану. Но чаще всего хорошие люди никого и не интересуют, а отпрыски знатных родов – те ещё заносчивые баловни, способные на многие мерзости. Опять же, оплату за обучение обычно не возвращают, а достать меня на территории академии капитан вряд ли сможет. Если бы у него был там свой человек, я бы и не понадобилась. А проникнуть внутрь будет очень проблематично: ни одной академии не улыбается получить скандал из-за покушения на какого-нибудь знатного наследника, поэтому охраняются такие заведения очень хорошо.
– Договорились, прекрасная зайта Инор. Я очень рад, – широко улыбнулся собеседник, но не отодвинулся ни на пядь.
– Вы подозрительно легко соглашаетесь на мои условия, – задумчиво ответила я.
– Оплата в Нинарской Академии может вноситься ежемесячно, прекрасная зайта Инор. Мы с вами всегда можем безболезненно выйти из этой сделки, если она перестанет нас устраивать, – вкрадчиво ответил он.
Ах, вот оно что. Теперь всё встаёт на свои места. Да, с помесячной оплатой ему будет проще держаться меня за горло. Интересно, сколько стоит обучение и хватит ли у меня денег хотя бы на один месяц?
– Вы должны понимать, что мне потребуется время, чтобы сориентироваться в ситуации, завязать знакомства, разведать обстановку. Первая оплата – полгода, это минимум.
– Я верю в ваши способности. Одного месяца вполне хватит. Я и так рискую, вкладываясь в данное мероприятие. В отличие от вас, зайта Инор, – последнее слово он выговорил с мягким рокотанием, от которого у меня всё внутри сладко завибрировало.
– Полгода, зайтан Эддар. И хотя бы небольшой гардероб, приличествующий обеспеченной девушке. На нищую оборванку никто не посмотрит и делиться с ней тайнами не станет.
– Резонно. Гардероб и два месяца учёбы, – с усмешкой уступил капитан.
– Гардероб и пять месяцев. И я позволю вам называть меня Ветой, – широко улыбнулась я.
Гайрон расхохотался. В его смехе было столько любви к жизни и искреннего, чистого задора, что я едва сдержалась, чтобы не погладить его по лицу, и невольно подхватила веселье, будоражащими волнами расходящееся по палубе.
– Ты очаровательно самонадеянна, Вета, и поэтому моё последнее слово – гардероб и три месяца.
Капитан перешёл на «ты» без какого-либо позволения с моей стороны, явно показывая, что не особенно в нём нуждался. Наглец!
– Так уж
