говорят, напротив, умиротворяет. Некоторые люди бикотею любят, поэтому её ввозят и в Аберрию, просто делают это вот такие контрабандисты. Только не Ярц, конечно. Ни один гайрон в здравом уме с этой дурной травой не свяжется.
Ярц отвёл меня в каюту и оставил одну. Через несколько минут принесли поднос с чаем и бутербродами. Все вели себя так, словно никто час назад не удирал от аберрийского патруля и не подвергался обыску. Хорошая тактика, одобряю. Я тоже порой предпочитала делать вид, что прошлого не существует, иначе становилось мучительно больно.
Но впадать в меланхолию я себе не позволила. Поела, убрала вещи и легла спать, положив бабушкину сумку рядом с собой.
Проснулась с первыми солнечными лучами. Постель заливал золотой свет.
Окончательно проснувшись, закончила утренний туалет и занялась тем, что давно хотела сделать: перебрала содержимое сумки. Естественно, все свои сокровища я знала наизусть, но за время жизни в приюте доставала всего пару раз. А сейчас хорошо бы проверить и подзарядить артефакты.
Первыми в дело пошли невысокие сапоги. Внимательно осмотрела их и напитала древние арканы магией. От одного прикосновения к семейной реликвии настроение поползло вверх. Сапоги сослужат мне хорошую службу в академии – ведь не только следы не оставляют, но и делают шаги бесшумными. К сожалению, бабушка не знала аркана, который на них наложен. Вроде бы старый мастер унёс свою уникальную придумку в глубину. Тем ценнее была эта пара – возможно, уникальная. Надо бы только отнести их кожевнику и попросить покрасить обычной, не зачарованной краской, чтобы ненароком ничего не нарушить в сложнейшем плетении.
Дальше – деньги. Вытряхнула на покрывало всё, что нашла. Сотня добло́нов в цветах разных стран. Несколько эску́дов и тари́нов. Это много. Но до тех пор, пока не научусь зарабатывать, деньги надо жёстко экономить. Нужно узнать, сколько стоит обучение. Думается, хотя бы один месяц я всё же смогу оплатить при необходимости.
Карманный хронометр. Я погладила золотой бок и напоила артефакт силой. Лекарь, конечно, не рекомендовал, но так это и не полноценное колдовство. Я же не арканы плету.
Дед любил с важным видом доставать этот и́кис из кармана и говорить: «Настало время дурачиться! Поторопись, Аля, а то опоздаем!», после этого мы обычно занимались тем, что выводили бабушку из себя. Строили иллюзии, зачаровывали мебель так, чтобы она отодвигалась от приближающихся к ней людей, отправляли на воздушном аркане в полёт домашнего мангуста и даже собирали в море жемчуг. Конечно, обыкновенный жемчуг – это не деньги, но он тоже ценился, пусть и невысоко. Дед во второформе нырял в море, а я на берегу разделывала ракушки и искала в них сокровища. Потом мы вместе готовили моллюсков на костре и ели, приправляя соком ли́йма и острым соусом. На зубах поскрипывал песок, и объективно повара на замковой кухне готовили куда лучше, но для меня ничего не было вкуснее этих наловленных дедом ракушек.
Амулет, помогающий контролировать второформу. Нет, он не блокировал
