к Екатерине Андреевне, которая еле доставала до его подбородка, и целуя ее в макушку.
– Дмитрий Михайлович, благодарю вас за мое спасение.
– Оставьте, – снисходительно сказал Дмитрий. – Как вы себя чувствуете? – довольно равнодушно спросил он.
– Спасибо, замечательно, скоро смогу продолжить путешествие, – меня почему-то задело равнодушие Дмитрия.
– Нет-нет, я против этого. – Екатерина Андреевна подошла ко мне, взяла меня под руку. – Вы еще не готовы к столь длительному путешествию.
Мы с Екатериной Андреевной перешли к дивану, перед которым стоял небольшой столик, накрытый к чаю. На столе фарфоровый чайник с чашками, поднос с конфетами, чашки с медом, с вареньем, большая ваза с яблоками и небольшая миска с клубникой.
– Мария, попробуйте конфекты. Вот еще пирог с птичьими потрохами, – радушно предлагала Екатерина Андреевна.
Вот тут я чуть не подавилась, сделав глоток чая.
Дмитрий сел напротив нас в кресло. Лакей, довольно ловко и быстро убрав посуду с большого стола, покинул зал. Пока мы пили чай, Екатерина Андреевна вместо меня рассказала мою выдуманную историю путешествия. Дмитрий только хмыкнул, услышав про то, что я не помню, кто и как меня ранил.
– Екатерина Андреевна, – чуть не вскричала я, вспомнив, что на моем кафтане была брошь. Я ее надевала только по особым случаям. Говорила всем интересующимся людям, что это бижутерия. На самом деле брошь была инкрустирована настоящими бриллиантами и изумрудом. – А на моем кафтане брошь была?
– Брошь? Костюм полностью привели в порядок, но броши на нем не было, – с сожалением проговорила Екатерина Андреевна.
– Должно быть, я ее потеряла, как жаль. – Я не сдержалась, и слезы покатились из глаз. Выдержка мне изменила или напряжение сказалось, но я никак не могла остановиться. Я вспомнила еще про убийство Павлова, про брата, который, наверное, сходит с ума в поисках меня.
Екатерина Андреевна пыталась меня успокоить, дала свой батистовый платок, когда слезы полились градом. Дмитрий подал мне фужер с водой и с неприязнью смотрел на меня.
Я заставила себя успокоиться, вытерла слезы. Выпив воды, поставила стакан на стол.
– Простите меня, пожалуйста, за истерику, – извинилась я, теребя платок, – эта брошь дорога мне, это семейная реликвия, ее мне подарила бабушка. – И это была правда, тут мне не пришлось ничего придумывать.
– Зачем же вы в путешествие надели такую драгоценность? – спросил Дмитрий.
«Ох, прокололась, вот черт внимательный, а я растяпа невнимательная», – обозлилась я на себя и на Дмитрия.
– Она была прикреплена с внутренней стороны кафтана, я не рискнула положить ее в сумку с вещами. Но и это ее не уберегло, – выдала я первую пришедшую в голову версию. – Я была слишком самоуверенна, отправившись в такое длительное путешествие без сопровождающих. Не думала, что столкнусь с такими трудностями.
