вздохнув, его жена пожала плечами и расстегнула еще одну пуговицу на блузке.
«Да уж, жара совсем задолбала», – подумал Виктор, полюбовавшись знакомой ложбинкой Виктории. Ее Викусика. Ни рыбки, ни котика, ни зайки – Виктору претил такой «зоопарк». Вот Викусик или Викусь – это другое дело! Или «любимая». Так же называл и отец его маму – даже тогда, когда провожал в последний путь.
Виктор закрыл глаза и перенесся мыслями к себе на вторую родину. Вспоминать свой дом на улице Ленина с длиннющим – почти до самого горизонта огородом, за которым протекала речка Крепенькая, – было всегда приятно. Даже воспоминания о могилках родителей наполняли его сердце какой-то особой теплотой. Сейчас в деревне Чернухино оставалась его сестра Светлана с мужем Павлом. Они не собирались вместе уже три года – и теперь семья Красновых решила сделать родне сюрприз.
Мотор монотонно гудел, и Виктор стал погружаться в дрему. Ему привиделось, что Светланка снова что-то чертит на стекле.
– Что ты рисуешь, малышка? – спросил Виктор.
– Это ты, – дочка показала на самую большую фигурку. – Это мама, а это я… Папа, я пропадаю, папа!
Виктор увидел, как самая маленькая фигурка стала исчезать, а вслед за ней исчезли и два остальных изображения.
– Папа, спаси нас, папа! – очень странным хриплым голосом закричала Светланка, и Виктор проснулся.
Дочка все так же спала у него на коленях. Жена читала журнал.
«Что за ерунда? – подумал он. – Снится черт-те что…»
Старая автостанция ничуть не изменилась с тех пор, как Виктор был здесь в последний раз. Все те же обшарпанные, но какие-то свои платформы; все тот же киоск с прохладительными напитками и пивом; и все такие же люди с сумками и мешками – озабоченные и сонные, трезвые и не очень. Оставив жену и дочку, Виктор направился в здание станции, чтобы уточнить время отправления их следующего автобуса.
Оказалось, что рейсом на Первомайск можно уехать через пятьдесят минут, однако в Чернухино автобус заезжать не будет – обрушился мост через речку, и пока в деревню можно попасть только вплавь. Здесь, наверное, следует добавить, что другой дороги в деревню не существовало. Чернухино располагалось глубоко в лесу, от трассы по дороге километров восемнадцать будет. На вопрос, когда обрушился мост, диспетчер ответствовал удивленным взглядом и искаженной через динамик тирадой:
– Да уже как месяц рейс сменили! Может, и больше! А когда что случилось – точно и не вспомнить. Я, голубчик, так скажу: коли ничего не делают, значит, никому и не нужно!
Похоже, логика ей казалась неоспоримой. Но Виктору она совсем не нравилась. Это что за Средневековье, чтобы больше месяца какой-то мост чинили?! А там люди, между прочим! И куда только администрация смотрит? Ерундистика какая-то.
