многочисленного рода Гессенов был дед Исаак (Ицик) Гессен, который якобы доводился Исаю Юльевичу прадедушкой. Однако самым интересным для меня из всего этого экскурса Ивана в свою родословную оказался следующий момент.
Оказывается, у Исая Юльевича был двоюродный брат Илья, младше его лет на пятнадцать. Стоп! А не является ли этот Илья отцом Арнольда Ильича – нашего пушкиниста? Если Илья младше Исаи «лет на пятнадцать», то он родился где-то в 1845 г. или близкой тому дате. Арнольд Ильич родился в 1878 году, тогда его отцу (если это тот самый Илья) было 33 года, что вполне допустимо. И тогда Арнольд Ильич оказывается праправнуком родоначальника всего «клана Гессенов» Ицика (Исаака) Гессена, равно как и Иосиф Владимирович Гессен?!
Вот таким косвенным путем нам удалось «нащупать» еще одну ветвь генеалогического древа «клана Гессенов», ствол которой упирается в того самого легендарного Ицика Гессена. Спустя примерно пятнадцать лет, когда, к великому моему сожалению, уже не стало Ивана Гусева (Госсена, Гессена), я нашел «подтверждение» нашей догадки в книге Валерия Юльевича Гессена: «Жизнь и деятельность И. В. Гессена – юриста, публициста и политика». В разделе книги «Примечания» имеется вот такая запись: «Есть основания предполагать, что один из сыновей Ицика Гессена положил начало другой ветви этого рода («клана Гессенов» – А.К.), к которой мог принадлежать известный журналист и писатель-пушкинист Арнольд Ильич Гессен (1878–1976 гг.), один из потомков которого, например, живет в Бостоне»[19].
С родословной А. И. Гессена худо-бедно разобрались, хотя о достоверности конечного результата наших с Иваном Гусевым розысков можно судить с известной долей вероятности, не равной единице. Как ни вспомнить известное высказывание Н. Набокова, приведенное В. Ю. Гессеном в той же книге: «Когда дело касается предков, не обойтись без многочисленных «возможно» – предложений, которые порой вполне, а порой не слишком устраивают потомков»[20].
Я, в свою очередь, поделился с Иваном своими «успехами» в поисках разгадки некоторых аспектов жизнедеятельности «загадочного» пушкиниста Арнольда Ильича Гессена. Из-за отсутствия официальной биографии, я тщательно коллекционировал статьи и заметки писателя, появляющиеся в различных газетах и журналах. Из немногочисленных откровений автора мало-помалу складывалась его биография, характерной особенностью которой было наличие весьма значительных временных интервалов, в течение которых было неясно, чем же занимался в это время пушкинист. Если 40 лет его дореволюционной жизни вопросов не вызывали, то советский период вплоть до хрущевской оттепели, а это тоже 40 лет, являл собой сплошную загадку. С выходом третьей книги – «“Все волновало нежный ум…” Пушкин среди книг и друзей» (1965 г.) – меня заинтересовал вопрос об отношении А. И. Гессена к древнему памятнику нашей отечественной словесности «Слово о полку Игореве». С одной стороны, получается, что он весьма поверхностно знал историю
