подозрением смотрел на его..
– Ты мне в Нижневолжске надоел: как труп, так ты обязательно оказываешься рядом.
– Кто его?
– Придурок из 459. Допился до белой горячки. Показалось, что черт в лифту катается. Схватил топор и на лестничную площадку. А тут его квартирант из магазина. Представляешь, двери открываются и топор навстречу летит. Но ты как здесь оказался?
– Толич, ты не поверишь, совершенно случайно…
– Нет, не поверю. В Москве шесть миллионов жителей, в десяти округах за день происходят два-три умышленных убийства… а я на выездах бываю раз в две недели.
Но Иван Петрович смотрел на друга так простодушно, невинно хлопая ресницами, что Зосимов озадаченно хмыкнул:
– И куда ты совершенно случайно направляешься?
– В гости.
– Не к той ли светской леди, с которой ты так мило отдыхал в Останкино?
– Угадал. Но ты не думай… – заторопился Шмыга, чувствуя, что начинает краснеть.
– Ничего плохого я не думаю, – пожал плечами приятель. – Жена в Нижневолжске, ты – здоровый цветущий мужчина в рассвете лет…
– Это чисто деловая встреча!
– Вот это меня как раз и беспокоит, – проговорил Зосимов и взгляд его стал еще подозрительнее. – Ты мне не хочешь что-нибудь рассказать?
– Нет.
В подъезд в сопровождении сержанта ППС вошли два мужичка с носилками.
– Забирать? – спросил один из них.
– Лучше бы ты к любовнице спешил, – протянул следователь, сомневаясь в искренности друга. – Ладно, потом договорим. Забирайте!
И побежал вверх по лестнице.
– Александр Анатольевич, проводи через оцепление, мне нужно в 460! – бегом бросился за ним детектив.
Но еще полчаса пришлось подождать, пока убийцу, который с окровавленным топором закрылся в ванной, вытаскивали, вернее, выкуривали слезоточивым газом сотрудники ОМОНа. Стукнули его по голове довольно сильно, из квартиры пришлось выволакивать в бессознательном состоянии, и на лестничных ступеньках остались две узенькие кровавые дорожки от носков его ботинок.
Квартира Натальи Снегиревой впечатляла. Прихожая, в которой можно кругами кататься на велосипеде, просторный зал, уставленный дорогой мебелью из красного дерева. Влево от прихожей огромный коридор вел в кухонную комнату размером с небольшой банкетный зал элитного ресторанчика. Светло, солнечно, тяжелые портьеры густого малинового цвета собраны по краям евроокон; двойные стеклопакеты не пропускали уличного шума; в квартире тихо и покойно, как в загородном дворце. Не удивительно, что Снегирева не слышала, какие бурные события разыгрались на ее лестничной площадке. Во всяком случае, впустив гостя, она не поинтересовалась, почему за его спиной оказалось столько народу в милицейской
