за заветным студенческим, снимающих хрущевки в складчину… Их жизнь одинакова из года в год: тонкая грань грозящего отчисления, что приятно щекочет нервы, многомесячный угар прогулов и загулов, ну и батареи пустых бутылок на кухнях упомянутых хрущевок. Все это так знакомо, что не стоит и описывать.
Впрочем, справедливости ради надо сказать: Скваер не был из числа тех беспросветно бухающих, кто и при статусе студента престижного вуза де-факто потерян для общества (таких – много, не сомневайтесь). Во всем соблюдалась мера. Например, до известной степени Скваер был одиночкой, из тех, кого манит дорога и перемена мест. Несколько сезонов подряд он занимался автостопом, ездил по стране, ну а снимаемая им хрущоба стала одной из известных уфимских «вписок». Читай: местом, где ночуют или недолго гостят проезжие автостопщики. Адреса таких «вписок» ходят по разным блокнотам, по Интернету, и нет ничего удивительного в том, что на пороге всегда – незнакомые, чужие, случайные люди. Скольких таких людей помнит эта квартира? Сколько случайных знакомств, лиц и адресов, черкнутых второпях на обоях?..
Скваер вышел из гастронома. В его сумке лежал обычный набор «двое суток холостяка»: баллон пива и серые макароны, из самых дешевых… «Разжирею. Будет брюхо. Плевать». Он направлялся к дому…
Солнце заходило, и небо стояло уже красное, с громадной панорамой подсвеченных облаков, какое-то батальное. Вечер в Уфе. Впрочем, вас и не должно интересовать, что это именно Уфа. Рядовой российский мегаполис. Та редкая точка на карте, где встречаются сразу две федеральные автотрассы: М-7 «Волга» и М-5 «Урал».
II
– Слушай, извини, вот ты говоришь «мы». Кто это – мы?
– Я и Никита. Мой друг. Мы же вдвоем едем. Из Питера три дня назад выехали…
– Так ты же вот, один!
– Нет, вы не поняли. «Стопим»-то мы, конечно, по отдельности: двоих парней кто подберет? Таких безбашенных на трассе мало… А так едем вместе. Он сейчас, поди, в районе каких-нибудь Бавлов все еще болтается…
– Может, обогнал. Откуда ты знаешь? Я-то с малой скоростью иду…
– Он?! Не-е, не обогнал. Вы просто Никиту не знаете. Он всегда очень медленно ездит.
– Погоди, а как автостопом можно ездить всегда быстро или медленно? Не понимаю. Это же фортуна, везение!
– Не скажи-ите. Объяснить это нельзя. Вот вроде все нормально в человеке, да если бы и нет: водителю же издали все равно не видно… И все-таки! Никита всегда идет медленнее всех, тяжело, с поломками, на куче машин… Как объяснить? Не знаю. Харизма какая-нибудь, что ли.
– Это не такой… в очках, с каким-то странным синим баулом?
– Это спальный мешок… Да, он. Вот его вы же не подобрали?
– Не подобрал.
– А почему?
– Ну… Не знаю…
– Вот видите!
Последнее было сказано самым торжествующим тоном. Что ж, теорема доказана – легко и просто.
Вообще-то
