считая, что я нахожусь рядом. Она уснула почти сразу же. А вот я не смогла. Было слишком шумно. Сидела у окна и наблюдала, как вокруг ровным счетом ничего не происходит, когда заметила вас. Мне стало до боли любопытно, что это за человек выходит из дома ночью и для чего, собственно, он это делает. К тому же я ни разу вас здесь не видела. Вот и решила выбраться из комнаты, чтобы проследить за вами. Ну и когда оказалась на берегу, подумала, лучше уж заговорить, чем просто стоять в стороне.
– Знаешь, нельзя так слепо доверять окружающим, – покачал головой я.
– Наверное, вы правы, – согласилась Эмилия. – Но в этом доме нет посторонних. Всех нас что-то связывает. Так или иначе. По-моему, я все сделала правильно.
– Убедила, – по-доброму усмехнулся я. – А теперь пошли-ка обратно. Пожалуй, мне лучше тоже поскорее оказаться в своей постели, или завтра мы снова сможем увидеться лишь поздней ночью.
Взяв бокал и бутылку вина, я поднялся со скамьи, бросив последний взгляд на озеро. Все в нем, как и прежде, оставалось неизменным. Разве что огней в Молтен Роке стало немного меньше. Порыв сильного ветра, до этого момента не напоминавшего о себе, принес с собой запах тины, которого я раньше почти не замечал. Укутавшись поплотнее в пальто, я побрел обратно вслед за девочкой, уже бодро шагавшей вверх по тропе в сторону особняка.
Внезапно до меня донесся необычный звук, чем-то напоминавший тихий шепот нескольких голосов у меня за спиной. Я обернулся. Позади, конечно же, никого не было.
Спустя несколько минут мы очутились в доме, окутанные теплом и глухой непроницаемой тишиной. Я попросил мою спутницу немного подождать меня, отнес вино в обеденный зал, откуда и взял его, а после поднялся вместе с ней по широкой светлой лестнице.
Показав, где находится моя комната, я проводил ее чуть дальше, к двери, за которой обосновались она и ее мать. Девочка тихо толкнула высокий прямоугольник, стараясь не издавать ни звука сделала шаг за порог и с обеспокоенным видом вдруг обернулась ко мне.
– Дядя Эндрю, – едва слышно прошептала она, – пусть я и говорила, что волноваться не о чем, и мама не заметила моего исчезновения, думаю, лучше ей об этом не знать. К чему заставлять ее лишний раз нервничать? – В голосе ее было столько надежды, что устоять, пожалуй, не смог бы даже самый черствый из людей.
– Не волнуйся, – шепнул я, с трудом сдерживаясь, чтобы не засмеяться и не обидеть тем самым свою новую подругу. – Пусть это будет нашим маленьким секретом.
– Спасибо! – заметно повеселела девочка.
– Спокойной ночи, Эми.
– Спокойной ночи, дядя Эндрю.
Лишь только дверь за ней захлопнулась, я вернулся к своей комнате. Ключ от нее нашелся с трудом. Достав его, я присел, пытаясь разглядеть в тусклом свете масляной лампы замочную скважину, что удалось мне не сразу.
Уже собираясь надавить пальцами на изящные кованые листья, я вдруг заметил справа от себя нечто чуждое. Отведя немного назад огонек в руках, я различил наконец в дальнем конце коридора, у окна, силуэт какой-то
