за уши волосы.
Разве он пойдет против своей матери?
Он уважает ее. Всегда говорит о ней с уважением. Между ними есть связь, он похож на нее. У него ее глаза. Влезть в его жизнь со своими новостями? После этого как раньше уже ничего не будет. Либо для меня, либо для него.
Я могла бы уехать? С дедом. Далеко. Найти работу и… господи… я не справлюсь одна. Мы с дедом не справимся. Одной растить ребенка? Я с ума сошла. Все это из разряда фэнтези…
– Да что ж ты такая упрямая! – злится Карина.
Моя собственная злость испаряется так же внезапно, как и появилась. На ее место приходит все то же настойчивое желание спать.
– Отвези меня домой, – прошу, толкая тележку к кассам. – Я спать хочу.
– В восемь вечера? – рычит она за моей спиной.
Молча двигаюсь по рядам, с трудом ориентируясь в пространстве.
Заняв очередь, начинаю выкладывать на ленту продукты.
Карина возникает рядом и швыряет на нее коробку мятных леденцов.
Пиканье сканера перекрывают громкие голоса и смех.
Синхронно обернувшись, видим высыпавшую из-за угла компанию парней и девушек. Одного они везут в тележке и, судя по всему, стримят это в интернет.
Отвернувшись, ищу в сумке свою продуктовую “авоську”. Как-то раз я подсчитала, сколько трачу в год на пакеты в супермаркетах, так что больше мы с ними не друзья…
– Здесь вообще-то очередь! – слышу возмущенный голос Карины.
Мимо меня протискивается чье-то тело, над плечом появляется рука в черной куртке и выхватывает с полки упаковку презервативов.
– У меня только это. Я быстро, – произносит хрипловатый голос за моей спиной.
– У меня тоже только это, – зло тычет Карина на ленту, указывая на малиновую коробку со своими леденцами. – Так что будешь за мной!
– Не психуй, лилипут, – получает она в ответ.
Щеки моей сестры становятся такими же красными, как и вязаная шапка на ее голове.
Вот черт…
Собственный рост – самая болезненная тема во всей ее жизни. Конечно, она ниже среднего, но у нее идеальные пропорции.! Я говорила миллион раз, только это бесполезно. Плюс ко всему, она красивая. Гораздо красивее меня. И она не рыжая, как ржавчина, черт возьми!
Карина открывает и закрывает рот, а я оборачиваюсь.
Рядом со мной стоит голубоглазый парень в черной шапке. Кажется, он брюнет, но сказать трудно, потому что шапка полностью скрывает его волосы. Судя по ширине его плеч, лилипутом его не назовешь, переростком тоже, но на его фоне моя сестра кажется особенно хрупкой.
Глядя на нее исподлобья, он не двигается с места, совершенно точно не собираясь вставать “в очередь”.
На лице Карины все то же смятение.
Выбросив вперед средний палец, она цедит:
– Не буду, придурок.
Отвернувшись, смотрит в одну точку прямо перед собой, полностью игнорируя весь окружающий мир, включай возмутителя нашего спокойствия.
Бросив
