взвизгивает сестра.
– Все нормально, – бормочу, треся головой.
Со мной такое уже было.
Забравшись в машину, пристегиваю ремень и закрываю глаза.
– Хочешь воды?
Качнув головой, прошу:
– Отвези меня домой.
Глава 15
Кирилл
Вип-зона на втором этаже “Барабули” постепенно заполняется народом.
Длинный стол и диваны вдоль него. Внизу просматривается танцпол, тонущий в неоне прожекторов и бликах здоровенного диско-шара.
Шум диджейских битов отчаянно раздражает, потому что мое настроение можно охарактеризовать одним универсальным словом – говно.
Съехав по дивану, подношу к губам стакан с двенадцатилетним виски, точно зная, что напиться таким будет сложно, но я намерен рискнуть. В универ я завтра не собираюсь, так что можно попробовать отключить себе мозги алкоголем.
Пригубив янтарную жидкость, перекатываю ее во рту, прежде чем проглотить и обжечь алкоголем пищевод. Откинув на спинку дивана голову, бросаю угрюмый взгляд на противоположный конец комнаты.
На Тане блестящее платье без бретелек и с корсетом.
Просто в яблочко.
Она потрясная. И спереди, и сзади.
Вертясь у входа, принимает поздравления от своих гостей. Стол ломится от цветов, и для нее звучит уже третья песня подряд.
С ее друзьями я не знаком.
Друзей у нее много, но общаться с кем-то из них мне тупо не хочется. Я не рубаха-парень, и заводить новые знакомства от нечего делать не собираюсь. Вокруг меня всегда дофига желающих “дружить”, хоть штабелями укладывай.
Таня она ловит на себе мой взгляд, обернувшись через плечо.
Прятать его я не собираюсь, хоть это немного ее смущает, но я не пай-мальчик, и впервые за все время нашего знакомства мне хочется донести до нее это, потому что мне кажется, будто она воспринимает меня слегка розовым и пушистым.
Я не розовый и не пушистый.
Нихрена.
И сегодня я просто злой, хотя она в этом не виновата и валить это дерьмо на нее – свинство, тем более в день ее рождения, но со вчерашнего вечера мои мозги до сих пор не встали на место. В крови клокочет адское желание что-нибудь сломать или кому-нибудь вмазать.
Я влюблен в девушку, и это не Таня.
Хуже всего то, что я даже не пытаюсь с этим бороться. Я просто не знаю, твою мать, как.
Выпрямив спину, именинница перебрасывает за нее шелковое полотно своих волос, и через секунду смотрит на меня снова.
В поле моего зрения возникают знакомые лица.
Это Ник Барков и его шибанутая девушка.
Последний месяц у нее на голове платиновое каре, хотя, если мне не изменяет память, она брюнетка. Это не удивляет. Кто знает, что у этих баб в головах.
Чувствую, как сознание начинает едва заметно плыть.
Отлично, твою мать.
Я
