познав лишь весьма поверхностные грани этих адских развлечений, я умудрился всё же не пристраститься фатально к этой чёрной пагубе. Я вовремя выскочил из-под неё. И случилось всё это благодаря весьма странным и очень трагическим обстоятельствам. Но он них чуть позднее.
Вторую актрису звали Галиной. И именно она впервые познакомила всю нашу компанию с теми людьми, которые всерьёз увлекались наркотиками. Как выяснилось позднее, сама Галина употребляла кокаин уже более двух лет. И в её пудренице находилась вовсе не пудра, а зловещий белый порошок – бич экзальтированной части московского бомонда. Неизменный декадентский антураж! В те годы мало кто всерьез задумывался о порочной опасности всей этой моды на наркотики. Помню, что кокаин, морфий и веронал можно было купить в любой московской аптеке. И многие врачи прописывали морфин даже при головной боли.
Однажды после посещения Яра, по предложению Галины, мы поехали в один из подпольных салонов, где собиралась богемная публика. Салон этот находился в Соболев переулке, между Трубной и Сретенкой. Галина тут же назвала нам несколько имён всем известных московских актеров, художников и поэтов, кто были завсегдатаями этого злачного местечка. Большую часть фамилий я сейчас не припомню. Зыбкие воспоминания ухватили лишь образ символиста Валерия Брюсова. Я и на самом деле встретил там его лишь однажды. У поэта было бледное лицо и рассеянный взгляд. Он шел навстречу нам, запахнувшись в серое пальто – отрешенный от всего мира.
Но суть не в этом. Когда мы пришли в это злополучное место, Галина провела нас по залу обычной кондитерской, из которой шёл потайной вход в большое заведение, расположенное в глубине заднего двора. Вход в это заведение караулил важного вида швейцар в новеньком блестящем фраке и цилиндре. Весь его вид показался мне весьма странным. Но это было лишь самое начало всех странностей, ожидающих нас в этот день.
Как только мы вошли в зал, к нам подлетел полный, похожий на сытого кота, распорядитель. Он бегло оглядел нашу компанию и со сладкой улыбочкой пропел почти женским голосом:
– Галочка, здравствуйте. Вы с приятелями будете в общем зале или в кабинете? А может, господа желают «приват-каюту»?
– Нет, господа желают на сегодня отдельный кабинет, – ответила за всех Галина.
Котообразный метрдотель радостно кивнул, причмокнул губами и подобострастно произнес:
– Следуйте за мной, господа…
Нам пришлось пройти через огромный зал, в котором царил влажный полумрак, и тихо играла музыка. Это было танго. Несколько пар лениво топтались возле площадки с оркестром. В отличие от обычного ресторана, вместо стульев или кресел, здесь повсюду стояли мягкие диваны, на которых дремала разномастная публика. Кто-то из мужчин и женщин откровенно спал, приняв весьма странные позы. По их полуприкрытым векам было видно, что эти люди находились под влиянием какого-то дурмана, ибо некоторые из них
