манеры вообще молчу.
– Это Мацумото Хизаши, – поспешил представить Кента, – мы случайно встретились по пути и вместе пришли в город в поисках ночлега.
– Ах, да. Ты же собираешься к этим, – пренебрежительно махнул рукой Мадока и наклонился к Кенте. – А может, ну их? Давай со мной в Дзисин? Получим возможность снискать себе славу в веках.
– Мне не…
– Не нужна ему твоя слава, – перебил Хизаши надменно. – И к столу тебя не приглашали.
– Пока у меня есть монеты, я могу сесть, где мне вздумается!
– Тогда раз и у меня еще есть монеты, я приплачу хозяину, чтобы тебя отсюда вышвырнули, если уж из рёкана постеснялись.
Щеки Мадоки налились багрянцем. Кента понял, что спокойно продолжить обед уже не получится, и кашлянул.
– Прошу прощения, но если вы не прекратите ругаться, то доставите неудобство остальным посетителям.
Кента не знал, всегда ли тут собиралось столько людей, или причина в предстоящем фестивале, но в идзакае их было, что иголок на сосне. И если честно, шум стоял такой, что их пререкания едва ли кому-то могли помешать, даже вздумай эти двое перейти на крик.
– Прости, – буркнул Мадока и жестом подозвал разносчика.
Хизаши закатил глаза, но тоже не продолжил спор.
– Так вы остались посмотреть Ониби-мацури[19]? – полюбопытствовал Мадока, уплетая закуски. Вчера он едва на ногах стоял, а вот сегодня просто пылал энергией.
– Да, – кивнул Кента. – Один день ничего не решит.
– И правильно. Праздник каждый год устраивают в разные дни, говорят, это в Дзисин дают предсказание на нужную дату, и тогда гуляния длятся всю ночь.
– Почему Ониби? – спросил Кента.
– Есть легенда, – загадочно произнес Хизаши и покосился на их незваного соседа.
– Какая же? – обратился к нему Кента. – Расскажи, если знаешь.
Мадока пробормотал что-то вроде «да кому интересны эти ваши сказочки», но открыто не возразил, и Хизаши с достоинством продолжил:
– Есть легенда, что когда-то, еще до того, как оммёдзи построили на Тэнсэй свою школу, гора называлась по-другому. На ней поселился снежный демон, и едва ночи становились холоднее, как он спускался с горы и каждые семь ночей забирал людей из окрестных поселений, когда одного или двух, когда нападал на целые семьи. Вместе с ним с вершины Тэнсэй спускался плотный туман, который скрывал демона от человеческих глаз, и потому никто не мог ни увидеть его, ни изловить, ни спрятаться от него.
– Они не позвали оммёдзи? – удивился Мадока.
– Думается мне, – сказал Кента, – без школ отыскать помощь от зла простым людям было гораздо сложнее.
– Все так, – согласился Хизаши. – В те времена один талантливый оммёдзи брал не более трех учеников, чтобы передать знания и умения, но, как мне известно, не все они жили долго. К тому же такие оммёдзи предпочитали выбирать для себя очень труднодоступные места. Так что у бедных жителей
Ониби-мацури – в переводе с японского означает примерно «фестиваль Блуждающих огней».
