но к шоковой терапии и без того потерянное бывшее советское население было еще не готово. Правда, эмиссия не стала чисто белорусским изобретением, во всех бывших союзных республиках национальные банки занимались тем же самым. Как результат, к концу года на финансовом рынке сложилась уникальная ситуация: из-за единого рубля в России и Беларуси, оставшегося с советских времен, ставки по кредитам отличались в рекордные пять раз! Стоит ли удивляться, что очень скоро предприимчивые бизнесмены, получив кредит в одной стране под тридцать процентов годовых, тут же переправляли денежки в другую… под сто пятьдесят процентов.
Впрочем, как выяснилось тут же, весельчак Омаров вовсе не собирался искать легких денег на простой разнице в процентах. Преуспевающий бизнесмен контролировал тему главного товара человечества – черного золота. Однако с недавних пор и для белорусского банкира слово «нефть» звучало как мантра, ибо он частенько задумывался над основой энергетики и транспорта. Все потому, что в нефтяной отрасли образовался острый дефицит нефтепродуктов, вскоре и добыча резко упала по причине низких цен на внутреннем рынке, стало быть, нефть стало выгоднее поставлять по мировым ценам в дальние страны. И поскольку никакого свободного нефтяного бизнеса ни в России, ни в Беларуси не случилось, а в России в поставках нефти до сих пор существовал институт спецэкспортеров, топливный кризис был вполне предсказуем. Об этом, кстати, прямо не раз говорил Александру Лисовскому и его давний приятель, а по совместительству председатель белорусского правительства Вячеслав Кебич, понимая, что российские переработчики нефти, оставаясь по факту государственными предприятиями, контролировались конкретными людьми. Как раз с такими конкретными людьми нужно было уметь договариваться. И, надо полагать, договорились, раз после письменного обращения в Национальный банк Беларуси российскому бизнесмену выделили аж два миллиарда целевого кредита на закупку топлива в России. Так что не было ничего удивительного в том, что вскоре после знакомства к сделке подключился и Александр Лисовский, выдав кредит на недостающую сумму в размере двух миллиардов под максимально низкий процент – тридцать пять процентов годовых. Для ноября 1992 года, когда ставки в банках доходили уже до двухсот процентов годовых и спрос на кредиты был ажиотажный, выданный кредит стал поистине коммерческим подарком со стороны белорусского банкира.
Остановившись возле обшарпанного кирпичного дома с изогнутыми металлическими решетками на окнах первого этажа, таксист с удивлением повертел в потных натруженных руках долларовую двадцатку, хмыкнул, но все-таки взял. Не то чтобы он не видел прежде заморских зеленых денег, просто по обыкновению клиенты расплачивались местными деревянными купюрами, а диковинная валюта все еще считалась на вес золота. Вопреки ожиданиям, в богатом и хаотичном офисе, усеянном широкоплечими качками в модных синтетических блестящих
