Йордан кивнула. Она знала эту даму. Безусловно, Серафина была непростым человеком. Бедные дети. Нет, действительно, малышей следовало бы пожалеть.
Герти заметила, что, кроме нее и Юлиуса, вся прислуга знала Серафину фон Доберн. Обедневшая аристократка. Тощая и некрасивая. Заостренный подбородок. Скучная до мозга костей. В свое время хотела стать госпожой Мельцер.
– Вероятно, у них будут разногласия, – предположила Мария Йордан. – Я думала, что старая госпожа Мельцер умнее. Но она, конечно, не ребенок.
Повариха попробовала начинку чайной ложкой, удовлетворенно кивнула и накрыла миску свежим кухонным полотенцем.
– Слушай! – приказала она Герти. – Отнеси это в кладовку, а потом положи специи обратно на полку.
Затем она пошла к мойке, чтобы вымыть руки.
– А как дела с садовым хозяйством, Августа? – поинтересовалась Мария Йордан.
Августа махнула рукой. Ей не хотелось рассказывать Йордан о своих переживаниях.
– Сейчас, когда наступает зима, делать особо нечего. И потом, мне скоро рожать.
– Конечно, конечно. – Мария Йордан посмотрела на выпирающий живот Августы. – Наверняка вы будете рады небольшому дополнительному заработку. Ведь скоро Рождество, и мальчики, и девочка хотят получить подарки.
В настоящее время в семье Блифертов о рождественских подарках не могло быть и речи. Они были бы рады даже небольшому праздничному жаркому на столе.
– Что за дополнительный заработок? Тебе нужен помощник, чтобы раскладывать карты, Мария? – усмехнулась Августа.
Мария Йордан улыбнулась, откинувшись на спинке стула. Сложив руки на животе, она теперь выглядела очень покровительственно.
– Мне нужно сделать небольшую работу. Красить стены. Постелить полы. Заменить печные трубы…
Все присутствующие с недоверием в глазах уставились на нее. Герти тоже не знала, что на это сказать.
Разве не говорили, что Мария Йордан была директором сиротского приюта и потеряла должность из-за инфляции?
– Тебе? – Августа не знала, смеяться ей или оставаться серьезной. – Ты предлагаешь такие работы?
– Конечно! – Мария сидела, победно улыбаясь, и наслаждалась эффектом произнесенных слов.
– И ты заплатишь за нее, верно?
– Конечно, я заплачу.
– Да, но… – запнулась Августа и с надеждой посмотрела на Фанни Брунненмайер. Но та была в таком же недоумении, как и все остальные. – Ты получила наследство, Йордан? Или нашла богатого любовника?
Мария Йордан укоризненно посмотрела на повариху. Что она себе позволяет?
– В наше время женщина должна заботиться о себе сама, – заявила она и кивнула в сторону собравшихся. – Любая, кто полагается на помощь со стороны, останется у разбитого корыта. – Она подождала, пока шепот за столом утихнет, и продолжила: – Я купила два небольших дома на Мильхберге, и они нуждаются в ремонте. Я хочу сдавать квартиры в аренду.
