На старом дереве и при первых морозах краска быстро преображается в грязно-коричневый цвет, к которому глаз постоянных обитателей столицы нашего края привык больше.
Прямая дорога из аэропорта в течение каких-то десяти минут приводит к самому городу. Дорога отреставрирована, со свежими заплатками, с фонарями между полосами, пусть и покрытыми на вид столетней пылью. Много праворульных иномарок, потому как Япония гораздо ближе, чем Европа. БМВ или ауди такая же редкость, как и кибитка с лошадьми. В город ведет дорога, которая, если верить картам или навигатору, является улицей Можайского, через километр или даже меньше становится автострадой 50 лет Октября, а затем уже улицей Дзержинского.
Центральные улицы Якутска носят имена пламенных революционеров: Ленина, Орджоникидзе, Кирова, Ярославского. После горячей признательности революционерам наблюдается любовь лиц, ответственных за наименование улиц, к классической литературе: Пушкину, Короленко, Чернышевскому, Лермонтову, Чехову. Конечно же, без внимания не оставлены местные герои, например, улица Кеши Алексеева, якутского комсомольца, улица Петра Алексеева, это уже совсем другой герой, русский революционер, отбывавший наказание в 19-м веке в Якутской области. Ойунский – якутский революционер, основоположник советской якутской литературы. Улица Бестужева-Марлинского, прочно ассоциирующаяся у аборигенов Якутска с кожно-венерологическим диспансером, названа, как несомненно, все знают, в честь известного декабриста и поэта. Улица Билибина – в честь геолога, понятное дело, в поселке Геологов, что на противоположной от аэропорта стороне города. Красноармеец Котенко Василий Дмитриевич, организатор комсомола в Якутии, гораздо прочнее, чем Бестужев-Марлинский с КВД, ассоциируется у горожан с «дуркой». «Котенко по тебе плачет» – принято говорить в Якутске, в отличии от «Кащенко» в Москве.
Какой-либо структуры или логики в наименовании улиц выявить сложно. Только фамилии героев. Нет каких-нибудь Цветочных или Липовых улиц и аллей. Впрочем, это связано, скорее всего, с отсутствие как таковых аллей и какой-либо растительности, в честь которой не стыдно было бы и улицу назвать. Из растительности в городе присутствует в неограниченных количествах тальник и камыш.
Города принято сравнивать с людьми. Москва – это яркая, уверенная в себе баба в бусах. Ростов, понятное дело, – батюшка, пожилой, с бородой и в старинном зипуне. Якутск в этом ряду представляет собой бичеватого мужика с кое-какими претензиями на высокий стиль. Всклоченная бородка сочетается у него с дорогим галстуком поверх майки, заляпанной соусом. Брюки со стрелкой заправлены в стоптанные кирзачи. Пиджак, как и рубашка, отсутствует, зато в наличии кожаная жилетка байкера и тесное кашемировое пальто. Мужик наш не то чтобы трезв, но и не так чтобы пьян. Грязный, это да, но и запах дорогого одеколона, хоть и едва заметный, пробивается. Ну и как можно относится к такому мужчине… э-э, то есть, городу?
