Шарль де Голь. Ей, якобы надо было встретить кого-то.
– Ерунда. Она ничего не говорила, – мотаю головой. И только сейчас понимаю, что без Саманты не обошлось. А я действительно, заработал на премию Дарвина.
Поверил в дурацкие сказки, что трахаться Саманта может только в своей постели. Не обратил внимания на странные факты, кричащие о подставе. Расслабился.
– Не надо никого искать, – сжимаю кулаки. – Видеть не хочу эту дрянь. Что она нам расскажет? Наврет? Я привезу Коле его дочь и на том разойдемся с миром. Если девочка работает на нас, то и искать никого не придется. За неделю управлюсь. Делов-то обаять и уговорить…
– Ну-ну, – с сомнением смотрит на меня крестный. – За Якуниной, конечно, присмотрят. Но и ты особенно не надейся на скорую победу. Девочка она строгая. Просто так тебе ничего не обломится.
– Страшненькая, – перевернув лист, разглядываю размытую фотографию, распечатанную на принтере.
– Да нет, симпатичная она, – пожимает плечами крестный.
– Сейчас в соцсетях посмотрю, – открываю инсту. Ввожу данные, город и обалдело смотрю на знакомое лицо.
Рыбка моя Золотая. Твою ж мать… И что же теперь мне делать?
– Билет на завтра закажи мне в один конец, – выдавливаю из себя.
– Гольфстрим возьмем, – печально смотрит на меня крестный. – Я думаю, Арман возражать не будет.
– Хорошо. Мне бы сегодня вечером улететь.
– Так полетим, – усмехается крестный.
– Это она тогда жила в третьем люксе? – спрашиваю напрямую.
– А? Да, – морщится Пахомов. – Мы ее специально спрятали. Она застала жениха в китайской беседке с какой-то телкой. Они там много чего наболтали. Ну и Злата, что знала дополнила. Про накладные и кэш.
– Благодаря ей и раскрутили, – вспоминаю, как сличал документы год назад. И уже не чувствую никакой радости от предстоящей поездки.
Нет, я поеду. Если откажусь, сволочь Бурбин найдет кого-то другого. А там никто церемониться не будет. Но и девочку красивую отдавать этому козлу я не собираюсь.
«Думай!» – подстегиваю себя. И никак не могу сообразить, что предпринять? Где гарантия, что упырь не дотянется своими щупальцами до Златы. Надо ее уберечь и самому умудриться выжить.
– О чем задумался, сыночек? – спрашивает за ужином мама. Все обитатели нашего общежития на Елисейских полях по традиции собираются вечером за одним столом. Витя с женой и с дочками. Мама с отчимом и детьми.
– Что? – поднимаю на нее изумленный взгляд.
– Стефания тебя спрашивает, а ты не отвечаешь, – кивает она на мою младшую единоутробную сестру.
– Прости, детка. Что ты хотела? -поворачиваюсь к девчонке, названной в честь моего отца.
– Я спрашивала, когда ты женишься? – хихикает она.
– А что? Кто-то уже претендует на мою комнату? – под смех семьи обвожу нарочито строгим взглядом мелких.
«Женись
