таким.
Было уже без десяти девять. Тори до сих пор находилась у себя в комнате, решив, что нужно еще сильнее затянуть бинты. И теперь ей было безумно трудно дышать.
Ничего, я сейчас привыкну, и все будет хорошо. Ведь женщины как-то ходят в корсетах!
Хотя самой ей не приходилось этого делать. Ее хрупкая фигура позволяла их не носить.
В дверь постучали. Девушка от неожиданности подпрыгнула на месте, быстрее надевая на бинты рубашку.
– Кто там?
– Пять минут. В моем кабинете, – прозвучал голос Дэймона, и Тори тут же услышала его удаляющиеся шаги.
Она взяла в руки зеркало и посмотрела на свое лицо. Вместо синяка красовалось желтое пятно. Еще несколько дней и он совсем исчезнет…
Откинув зеркало в сторону, она мысленно пожелала себе удачи и направилась к двери.
Боже, помоги мне…
Виктория схватилась за ручку и замерла. Постояв несколько секунд, чтобы набраться смелости, она распахнула дверь и двинулась к кабинету.
Дэймон, одетый в черные бриджи и белую рубашку, сидел на краю массивного стола. Тори задержала взгляд на вырезе его рубашки, в котором виднелась голая мужская грудь. Он закатал рукава, открыв ее взору свои крепкие мужские руки, покрытые темными волосами.
– Не очень подходящая одежда, Тони, – усмехнулся Хант, глядя на своего садовника. Ещё бы.
Тори была одета так, словно надела на себя всю одежду, что выдал управляющий.
– Я не буду снимать рубашку!
– Я и не прошу об этом. Можешь остаться просто в одной рубашке. Это не будет сковывать движения. По крайней мере так сильно, чем та одежда, что сейчас на тебе.
Виктория на секунду задумалась. Рубашка плотная и свободная, поэтому бинты не должны быть видны.
Она медленно стянула с себя короткий жакет и аккуратно сложила его на диване. Потом сняла с себя жилетку, и так же аккуратно положила ее рядом. И оставшись в одной рубашке она посмотрела на Дэймона.
– Так устроит, Ваша Светлость?
Дэймон смотрел на нее, но на его губах играла улыбка.
Что он нашел смешного?
– Нет, – ответил Хант.
– Нет? – удивилась Тори. – Я же сказал, что не стану снимать рубашку!
– Я не об этом. Давай договоримся, что на время тренировок ты будешь звать меня просто Дэймон. Твое обращение режет мне по ушам.
– Но…
– Никаких «но». Я даю тебе огромную привилегию. Но только когда мы наедине.
Но почему?
Тори была не просто удивлена, а поражена.
– Договорились?
– Да, Ваш… Дэймон. – она поправила себя в последний момент.
– Ну тогда начнем.
Хант отошел от стола и направился к ней.
– Ты сражался, когда отчим тебя избивал? – спросил он, обходя вокруг нее и сложив за спиной руки.
– Пытался убежать.
