диалог, который произошел между нами у Чарушиных.
– А мне неинтересно!
– Блядь, Сонь… Было бы неинтересно, ты бы все это сейчас не озвучивала, – предполагаю я.
И, как вижу по ее встревоженным, мечущим огни глазам, попадаю точно в цель.
– По-моему, тебе пора… Дальняя дорога, ночь, возможная слежка… – бормочет спешно.
И испуганно.
– Прогоняешь? Или, может быть, волнуешься?
Жадно жду ответа, но она мне его, конечно же, не дает. Да и не обязана, знаю.
Система домофона издает приглушенный писк. Я понимаю, что кто-то выходит, и, схватив Соню за руку, буквально втягиваю ее в подъезд, прежде чем дверь успевает захлопнуться.
– Ты обалдел?.. – шипит Богданова, когда мы уже, преодолев два лестничных пролета, оказываемся на площадке второго этажа.
Встречаемся глазами ненадолго. Но этого достаточно, чтобы выдать такие киловатты чувств, после которых в организме не только удушье и тахикардия разворачиваются, но и происходит бешеный, как техногенное землетрясение, тремор всех мышц. Когда же на площадке гаснет свет, напряжение достигает таких высот, что Соня пронзительно взвизгивает.
– Открывай, – хриплю я и подталкиваю ее к двери.
________
Следующая глава платная. Цена сейчас – 129 руб. По завершению стоимость возрастет до 179 руб. Покупая подписку, вы платите один раз. Книга останется в вашей библиотеке навсегда. Всем спасибо❤️❤️❤️
13
Если бы был шанс вернуться в самое начало…
Ты бы хотел, Саш?
© Соня Богданова
Как объяснить то, что я открываю дверь? Что я скажу себе утром? Как переживу, когда Саша снова уедет?
Нельзя… Нельзя… Нельзя его впускать!
Мысли истерично носятся по моей черепной коробке. В висках бешено выстукивает пульс. Артериальное давление столь сильное, что кажется, в моей голове грядет взрыв.
Нельзя… Нельзя… Нельзя! Прогони его!
Вот только прогнать Георгиева я не могу.
Сомнений и страхов сотни. В одиночку я с ними не справляюсь. Охватившая мой организм паника столь явная, что вскоре ощущаю острую нехватку кислорода. Сердце в резонансном беге вот-вот разлетится на миллионы крохотных осколков.
Я так устала погибать от боли, когда по своей природе заточена умирать лишь от счастья.
Пока дрожащие руки с трудом выполняют свою работу и, наконец, пристраивают ключ в замочную скважину и проворачивают механизмы, взбудораженный ум уже таит первые надежды получить дозу дофамина, без которого часть нервной структуры моего организма за полгода будто бы сдулась и иссохла.
Саша Георгиев – синтетический гормон. Агрессивно ядовитый и чудовищно опасный. Но такой, черт возьми, критически желанный.
Боже… О чем это я?!
Мне просто жаль его. Он ведь уставший и насквозь промокший. Я же не зверь отправлять его в таком состоянии в дальнюю дорогу!
Со вздохом
