приземляя свою задницу на стул, мелкая зараза имеет смелость улыбаться. Подхватывая ломтик сыра, взвинченным тоном разглагольствует: – Смею предположить, эти чертовы европейские каникулы будут худшим воспоминанием в моей жизни! Если ты меня не отпустишь, я тебя…
– Определенно, отпечатаются, – желая остудить ее, вновь звучу жестко и угрожающе.
– О, поверь, Гордей, ты меня тоже никогда не забудешь!
2
Катерина
Утром следующего дня долго делаю вид, что сплю. Учитывая мою природную активность, дается это крайне сложно. И все же нет никакого желания встречаться с Тарским. Хватает того, что приходится спать с ним в одной кровати. Он меня не трогает. Но сама по себе эта близость смущает как никогда сильно.
Только Таир уходит, на вахту заступает мисс Совершенство – Элиза Бах. Я хоть в последнее время и сбавила обороты своей неприязни к ней, сегодня не настроена контактировать. Да и не обязана после всего, в статусе пленницы, любезничать.
– Ты могла бы попросить Тарского меня отпустить.
– И зачем мне это нужно? – приторно улыбается блондинка.
– Затем, что ты, дурочка, в него безнадежно влюблена. А он спит со мной.
По милому личику девушки мимолетно пробегает тень, но она весьма быстро возвращает себе самообладание.
– В этом нет ничего особенного. Ты – часть его работы.
К горлу подступает горечь, но я делаю над собой усилие, чтобы рассмеяться.
– Сама понимаешь, как это звучит?
Сейчас, когда я страдаю, мне вдруг очень сильно хочется вывернуть ее наизнанку. Возможно, в лице Элизы я лишь восполняю эмоциональный баланс. Ведь сам Тарский с того вечера, как поцеловал меня, со всех сторон закрылся.
Однако и с суперблонди мне это не удается. Несмотря на мелькнувшее в ее глазах сомнение, она буквально сражает меня снисходительно-жалостливой улыбкой.
– Ты слишком юная, чрезвычайно импульсивная и чересчур наивная, Катя. Гордею такие не по душе. Поверь мне на слово. Я знаю его очень много лет.
– И сколько же? – наплевав на вызванную ее словами боль, пытаюсь хоть какую-то пользу поиметь. – Конкретнее скажешь? Или так болтаешь, лишь бы говорить?
– Мы вместе выросли.
– Надо же… – сердце принимается стучать слишком быстро. – Ты, он, Януш, Федор, Ульяна… – иду наобум. – Кто еще?
– Больше никого. Нас было пятеро.
– И где же именно проходило ваше детство?
– В Мурманске.
– Вы же не родные по крови? Тогда что вас объединяло?
– Нет. По крови родные только Гордей и Ульяна. Нас всех усыновили.
– Бахтияровы воспитали Гордея? – не могу скрыть удивления.
– Да, как и всех нас.
Это известие меня действительно разбивает. Вспоминаю, как себя вела перед Бахтияровыми и волей-неволей ощущаю дикий стыд. Если они фактически родители Таира, пусть и приемные, как-то гадко получается.
Впрочем,
