чем тебе говорю? – укорила меня Стелла и села на край моего стола. Моему взору открылось красивое колено и немного бедра в разрезе её юбки и медицинского халата. – А надо отдохнуть. Кстати, в тёплых странах пока ещё можно искупаться в океане… Поехали, м?
– Ну, не знаю… – нахмурился я. – Не думал об этом.
– Сможешь ты оставить своих пациентов хоть на несколько дней? – говорила она, накручивая длинный локон из “конского хвоста” на палец.
– Смогу, наверное, – ответил я. – Но кроме пациентов есть ещё Эля.
– Бери её с собой, – сказала она. – Она тоже подышит воздухом у океана.
– Ты не против чужого ребёнка? – посмотрел я на нее. Стелла, если честно, мне всегда казалась красивой стервой, и моё воображение само дорисовало, что детей она не любит. Своих у неё не было.
– Он не чужой, – повела плечом девушка с каштановыми волосами. – Он – твой. А значит, он не может мешать мне.
– Не знаю, – произнёс я после раздумий. – Пока не могу обещать.
– Ну ты подумай хотя бы.
– Подумаю.
– А я пока посмотрю туры, – улыбнулась Стелла. – Вдруг тебе какой-то так понравится, что ты побежишь собирать чемоданы?
– Ну, посмотри, – разрешил я.
Может, отдых и не помешает… И немного разрядки – тоже. За своей работой в самом деле никакой личной жизни, женщины в моей постели уже давно не было. Мне просто вечно не до себя.
– Обещаешь подумать?
– Обещаю. Но только про подумать.
– Уже неплохо, – удовлетворённо улыбнулась Стелла. – А что ты такое читаешь?
Она заметила карту Лады и взяла её в руки.
– А-а, – протянула она, полистав данные. – Та девочка, которую ты вчера оперировал.
– Да, – ответил я, снова отпивая кофе.
– Она даже не знает, что на волоске была…
– Не знает.
– Если бы не ты… Её могло бы вообще не быть.
– Да, трудно вычистить было, – ответил я. – И не дай бог что осталось внутри.
– После тебя – точно не осталось. У тебя руки золотые и глаз-алмаз. Повезло ей.
– Наверное, – равнодушно отозвался я.
– Слушай, а зачем она несколько суток ходила с мёртвым ребёнком внутри? Это же она, да?
– Слухи всегда распространяются со скоростью света… – сказал я больше сам себе, чем ей.
– Так это она?
– Она.
– Вот дурочка… – покачала головой Стелла.
– Она вряд ли поняла сразу, что ребёнок погиб.
– Но ведь он там начал… Разлагаться, все дела… Больно же было.
Наверняка. Но я понимаю Ладу – она терпела, чтобы ребёнка не забрали. Да, глупо – ведь он был мёртв уже, и она могла бы умереть вслед за ним, если бы мы её не прооперировали, но мотивы мне её, как ни странно, ясны.
– Да, наверное,
