себе путь за счет друзей. Затем он вступил в партию, и – одно влекло за собой другое – в Институт красных директоров, важнейшее заведение профсоюзов, и, наконец, в 1931 году был послан в Магнитогорск в качестве помощника начальника строительства…
В 1935 году… из некоего украинского городка туда приехал рабочий, который стал рассказывать о деятельности Шевченко в этом городке в 1920 году. Шевченко дал этому человеку денег и хорошую работу, но рассказы продолжались…
Однажды ночью он устроил гулянку, какой еще не бывало в Магнитогорске… Остаток ночи после нее и на следующий день Шевченко с друзьями продолжать допивать оставшееся…
Наконец однажды… Шевченко был убран со своего поста вместе с полудюжиной его руководящего персонала… Пятнадцатью месяцами позднее он попал под следствие и получил десять лет.
Шевченко был наполовину бандит – бесчестный и беспринципный карьерист. Своей целью и идеалами он полностью отличался от тех, кто строил социализм. Однако, по всей видимости, Шевченко не был японским шпионом, как гласил его приговор, не имел террористических намерений против руководителей партии и правительства и не устраивал взрыва преднамеренно (когда в 1935 году погибли четверо рабочих).
„Банда Шевченко“ состояла примерно из двадцати человек, получивших длительные сроки заключения. Некоторые из них, подобно Шевченко, были мошенники и карьеристы. Некоторые были настоящими контрреволюционерами, которые действовали, как могли, для того чтобы свергнуть Советскую власть, и не были чем-то особенным в сравнении с теми, с кем они сотрудничали. Другие были просто неудачниками, работавшими с начальником, угораздившим попасть в НКВД. Николай Михайлович Удкин (Уткин?), один из коллег Шевченко, был старшим сыном в зажиточной украинской семье. Он обостренно воспринимал то, что Украина была завоевана и эксплуатируется группой большевиков… разрушающих страну… Более того, ему запала мысль, что капиталистическая система работает намного лучше, чем социалистическая…
Это был человек, представлявший как минимум потенциальную угрозу Советской власти, человек, который мог пожелать сотрудничать с немцами за „освобождение Украины“ в 1941 году. Он также получил десять лет»{119}.
Во время чистки под сотнями тысяч бюрократов закачались кресла. Служащие и администраторы, прежде приходившие на работу к десяти часам и уходившие домой в половине пятого, прежде пожимавшие плечами в ответ на жалобы, затруднения и ошибки, стали оставаться на работе с рассвета до полной темноты, беспокоясь за успех или неудачу на их участках работы, на самом деле честно борясь за выполнение плана, за экономию, за благополучие их рабочих и служащих – за то, о чем раньше они и не задумывались»{120}.
В общем, производство продукции в 1938–1941 годах увеличилось. К концу 1938 года непосредственный отрицательный эффект чистки практически исчез. Производственные агрегаты
Scott, op. cit., pp. 175–180.
Scott, op. cit., pp. 195–196.
