не важно, – проскрежетал коммандер Рэнд, – мы говорили о выборе!
– Еще раз простите! – окончательно стушевалась я,– жду ваших указаний, капитан!
– Ну, вот, так гораздо лучше! – с неподдельным облегчением выдохнул ригорец, убедился, что я больше не собираюсь посыпать голову пеплом, и без дополнительных преамбул перешел непосредственно к сути вопроса, – учитывая, что координаты Ригора известны на этот корабле только узкому кругу лиц, что, по вашему мнению, будет более правильным – пойти на поводу у Ил’Реми и провести реимплантацию адмиралу Тер-Шеллу, повторить старый трюк, вытащив информацию из подсознания капитана Майкрофта или коммандера Греймара, или же воспользоваться вашими способностями и попробовать установить новый контакт с Генайей?
– Выбор и вправду непростой, – вынуждена была признать я, – и сказать честно, сэр, ни один из вышеупомянутых вариантов мне не нравится. Но всё, что тем или иным образом касается Спецкорпуса Х, по праву занимает почетное место в моем антирейтинге, поэтому я думаю, вы не станете возражать, если реимплантацию камня Орн мы даже обсуждать не станем. Проникновение в чужой разум тоже не вызывает у меня большого энтузиазма, да и не уверена я, что всё пройдет гладко. Давайте лучше снова активируем передатчик и зададим вопрос Генайе – я примерно знаю, к чему готовиться, проблем быть не должно.
– В целом мне близок ход ваших мыслей, – блеснул ультрамариново-синими глазами ригорец, – но на душе у меня все равно как-то неспокойно… Такое ощущение, будто бы я подвергаю вас неоправданному риску.
– Вы же сами видели, ничего страшного со мной не произошло! – попыталась придать своему голосу максимум убедительности я, – наоборот, это будет самый простой и безопасный выход из положения. Мы с Генайей ранее уже настроились на одну волну, и второй контакт наверняка пройдет куда безболезненней. Как бы там ни было, я считаю, что нет смысла что-то изобретать, если наиболее оптимальное решение фактически лежит на поверхности.
– И всё же я сомневаюсь… – упрямо лязгнул коммандер Рэнд, и мне внезапно стало не по себе от его тревожных интонаций. По сути мы оба привыкли дружить с интуицией, и когда кого-нибудь из нас вдруг ни с того, ни с сего одолевали дурные предчувствия, мы старались не игнорировать предупреждения внутреннего голоса. Положа руку на сердце, мне тоже было страшновато отправляться в сумеречную зону, но если, черт побери, выбирать между телепатическим контактом с инопланетным разумом и «разморозкой» Главы Спецкорпуса, часа весов однозначно склонялась в сторону аарты.
– А я не сомневаюсь! – рубанула я, – капитан, разрешите приступить немедленно?
– Разрешение получено,– лаконично ответил ригорец, но в обращенном на меня взгляде по-прежнему читалась неуверенность. По-настоящему хороший капитан не имел права показывать экипажу свое замешательство, но Рэнд словно даже не пытался скрыть эмоции, и на меня накатила волна щемящей
