солнце, о птицах, о цветах. Смотри, ведь это время наступает. Наше время. Но в нем нет тебя. Почему?
Мой голос звучал серьезно, проникновенно, но где-то глубоко в нем затаилась безысходность, и я явственно слышал ее нотки. А если они были слышны мне, то, наверное, и Кате тоже.
Некоторое время она действительно смотрела по сторонам, не давая мне возможности увидеть ее лицо. Когда же Катя снова повернула голову ко мне, я увидел в ее глазах слезы.
Мне вдруг показалось, что это самое невыносимое зрелище из всего, что мне доводилось видеть в своей жизни. Захотелось обнять Катю и прижать к собственному запнувшемуся сердцу, сделать что-то невероятное, что сможет избавить нас обоих от страданий.
Но в этот момент она сделала над собой усилие и заговорила. Слова давались ей с трудом, она делала большие паузы перед каждым предложением. Но продолжала говорить, преодолевая, переламывая себя.
– Знаешь, это неправда, что со мной все в порядке. Как неправда и то, что я не пострадала в той аварии. Да, я изменилась. И, возможно, не в лучшую сторону. Когда я заметила приближавшуюся машину и услышала визг тормозов, я вдруг ясно увидела свою жизнь в каком-то ином свете. Другими глазами. Успела оценить свои 25 лет и подвести итог. Если бы я переходила дорогу не с левой, а с правой стороны от того мужчины, то меня бы не стало. А что осталось бы за моими плечами? Что осталось бы от меня в этом мире? Мечты? Розовые сопли? Ожидание? «Весна, лето, осень, зима и снова весна»? Но зачем? Ради чего? Я жду. Жду волшебства. А его не будет, если я не смогу изменить что-то в себе, сделать что-то своими руками. Я хочу измениться. Мне пора измениться. Если я не могу сделать этого в этом городе, где столько воспоминаний о детстве, то мне нужно уехать отсюда. Сейчас я похожа на повзрослевшего ребенка, прощающегося со своей любимой игрушкой. Мне тяжело, мне больно, мне страшно. Видеть эти каштаны, эту траву, этих резвящихся детей. Видеть тебя, Вик. И понимать, что я не могу больше быть частью этой идиллии. Кэт больше не существует. Она погибла в аварии, забрав с собой все, что было тебе так дорого. А я… мне пора заняться делом.
С этими словами Катя поднялась со скамейки и направилась к выходу из парка, на ходу утирая слезы. Отойдя на несколько шагов от скамейки, она оглянулась. Единственный раз. Взмахнула рукой. «Прости меня», – прочел я по ее губам. Затем она развернулась и торопливо пошла по дорожке, глядя себе под ноги. Встречавшиеся люди проходили мимо нее, бросая недоуменные и сочувствующие взгляды.
Я смотрел ей вслед, пока она не скрылась в воротах парка.
Точка была поставлена. Я получил ответ. Лишился последней надежды.
А вокруг все было как будто по-прежнему. Солнце продолжало шествовать по небу. Теплый ветерок продолжал играть с юной листвой. Дети на лужайке были увлечены игрой в мяч. Влюбленные парочки прогуливались по дорожке или, обнимаясь, ворковали на соседних скамейках. Люди торопились домой или по магазинам после трудового дня.
Все были заняты своими привычными делами. Только я больше ничего не понимал. Фрагменты,
