на Каспии. Наиболее влиятельные и богатые люди Баку и окрестностей предпочитали поездку в его комфортных каютах с возможностью прогуляться по широким палубам, любуясь морем и наслаждаясь свежим морским бризом, нежели изнывать от жары в железнодорожных вагонах. Однако у этого парохода была печальная история. Спустя восемь лет, в 1906-м, во время революционных беспорядков бакинских рабочих пароход «Ашаев» был подожжен и затоплен. К счастью, если можно так сказать, Мурат-Бек к этому времени уже умер и не видел, как судно с его родовым именем погибло.
Самого Кадашева тогда не было в Баку, он был приглашен на Совет съездов представителей промышленности и торговли в Петербург. Бушевавшая по всей стране революция требовала принятия мер по скорейшему выходу из сложившегося политического и экономического кризиса. Вернувшись домой и узнав о трагедии с пароходом, Павел Иванович осознал, насколько благополучие может быть шатким. На съезде обсуждался вопрос прав рабочих и их положения. И, надо сказать, Кадашев, сам вышедший из низов, прекрасно понимал, чем может обернуться отчаяние мужиков. А потому по приезду в Баку он собрал своих служащих и рабочих, обслуживавших баржи и пароходы, и предложил разработать и подписать совместный протокол, закрепивший условия труда и гарантии работникам в случае увечья, болезни или гибели…
2.
Фаэтон остановился. Кадашев качнулся и проснулся. Приехали. Из окна был виден роскошный двухэтажный особняк, выходивший окнами и балконами на Парапет, Ольгинскую и Милютинскую улицы. Здесь, в довольно бойком месте, размещалось сразу несколько доходных домов, соперничавших между собой роскошью апартаментов и кухней. Гостиница «Гранд-Отель» с рестораном пользовалась особой популярностью среди известных и богатых гостей города. Приятная мелодия раздавалась с первого этажа.
– Вот ведь, задремал, а, – Кадашев потряс головой, пытаясь взбодриться, и ткнул Петьку в плечо. – Ты что, околицами, что ли ехал? Уморил меня совсем, осел!
Петрос что-то буркнул, но Кадашев, несмотря на приличный живот и вес, ловко соскочил с коляски и направился в ресторан, опираясь на черную трость с массивным набалдашником.
В ресторане было свежо и прохладно, изрядно работали вентиляторы. Белые скатерти на круглых столах, роскошь зала, отделанного светлым деревом, который сочетал европейский стиль и элементы Востока, приятные ароматы еды, гул приглушенных голосов гостей заведения – атмосфера, которая располагала к приему пищи и обсуждению важных вопросов.
Осведомившись о своем партнере у официанта – невысокого русского в форме кремового цвета и фартуке цвета шоколада, Павел Иванович прошел в зал, где вскоре оказался перед своим недавним знакомым.
Вполоборота ко входу, а потому не замечая Кадашева, сидел, закинув нога на ногу, высокий, атлетически сложенный господин лет тридцати. Он читал местную газету «Каспий», небрежно откинувшись на
