большей силой. Но было уже поздно. Без своего главного стратега они были всего лишь массой, которая пластами устилала почву у Козырька, удобряя своими трупами землю для тех, кто никогда не собирался принимать их за своих.
С тех пор Козырек стал для жителей молодой империи не только неприступным барьером, но и неким воплощением титана, своими могучими плечами закрывающего лучи священного Солнца от черноты и холода остального мира. Черноты, которая может запросто спугнуть его чуткий свет. «И только когда стены барьера падут, придет проклятая тьма и поглотит лучи благословенного светила на века», – считали жители империи.
Козырек имел протяженность свыше двухсот километров. Через каждый километр, на самой верхушке, располагался пограничный караул, оснащенный установленными у внешнего края барьера ветхими, местами поржавевшими смотровыми биноскопами2 с пятидесятикратным увеличением, и стационарным японским минометом начала двухтысячных малой дальности стрельбы. У внутреннего же безопасного имперского края верхушки устанавливался плотный брезентовый шатер со стальной буржуйкой внутри для обогрева помещения и готовки. А по самому центру десятиметровой ширины верхушки Козырька были проложены рельсы, по которым время от времени с грохотом подходила ручная дрезина: либо та, что привозила провиант и боеприпасы, либо та, на которой приезжали дежурные с проверкой. Каждый пункт караула включал, как правило, пять человек состава: два посменно патрулирующих часовых, радист, артиллерист и медик (он же повар, прачка, техник и разнорабочий). Помимо частых пунктов караула через каждые тридцать километров располагался дежурный штаб уже с офицерским составом внутри просторного, вполне комфортного укрепленного помещения, также возведенного на вершине Козырька. Всего штабов было семь. В распоряжении штаба было добротное оружие высокой дальности стрельбы и устройства слежения за вверенной локацией попадающих под их юрисдикцию караулов (15 километров в одну сторону и столько же в другую) и главные распределительные узлы связи, и даже женщины, так редко встречающиеся на этой высоте, и никогда не покидающие стен помещения. Каждый солдат из шатерного караула тайно мечтал хотя бы приблизиться к «офицерской птичке», как их называли обычные пограничники на Козырьке, дабы только почуять запах женских волос и уже в своем воображении дорисовать дальнейшую романтическую картину. И чтобы не травить душу обычным солдатам и не расхолаживать армейский дух, офицеры настоятельно запретили своим птичкам вылетать из клетки.
Тори служила одним из часовых на 102-м километре Козырька, прямо напротив некогда процветающего центра префектуры с одноименным названием Кумамото. И хоть сейчас была не ее очередь дежурить, она все равно не пошла отдыхать, а осталась наблюдать долгожданный прекрасный момент восхода
Биноскоп – стационарный смотровой прибор на ножке, визуально напоминающий бинокль, только в несколько раз крупнее размером и с большей кратностью увеличения.
