хозяина. Спокойный и мудрый пес молчал, не выл и не лаял от голода, которым их с Портным морили солдаты. Но молчал он не только по этой причине, но и потому, что не хотел провоцировать злых, уставших вояк. Он бы молчал до самой Будки, если бы один из солдат, пошептавшись со своими соратниками, не потянулся к лицу его хозяина, чтобы убрать тряпку, затыкающую тому рот. Тут уже Рыжий не выдержал и цапнул этого наглеца.
– Ай! Чертова псина! – закричал боец. Руку его защищала все та же отменная нательная экипировка под названием «Шкура 20.40». Она великолепно проявила себя в бою, защищая солдат от встречных пуль и ударов. Поэтому укус собаки для воина показался легким щипком, но не более того. И, замахнувшись на животное, чтобы ударить, тот отчего-то на момент задумался и в итоге все же опустил руку, то ли пожалев зверя, то ли испугавшись, что Рыжий снова сможет укусить.
– Ты это собаке или себе, Генри?! – подшутил над сослуживцем его полноватый краснощекий соратник по имени Патрик Грубер. Участники отряда часто иронизировали по этому поводу. С одной стороны каждый из них гордился, что принадлежал к столь элитной военной группировке, а с другой солдаты все ж больше склонялись к дерзкому названию «Тасманские Волки», нежели «…Псы». Пару раз вояки пытались обратиться к Джонатану МакКинли с инициативой изменить название отряда, но тот все время отвергал их предложения. Старый Пес всегда отвечал, что «Волки – это дикие животные, не приемлющие чужих порядков. А мы верные слуги своего народа, и не сеем хаос вокруг. Мы псы, охраняющие угодья. Честные. Бескорыстные. И миссия наша – безопасность и добродетель!» Больше никто не обращался к генералу с подобными предложениями.
Портной, дождавшийся, наконец, что из его рта уберут эту гадкую обслюнявленную тряпку, улыбнулся, оценив еще и шутку военного.
Шутник заметил это и вмиг сделался серьезным:
– А ты чего скалишься, мерзкий крысеныш?! Будь любезен, стяни свою улыбку, пока прикладом по зубам не отхватил! – сказал он.
Это было неожиданным порывом ненависти со стороны солдата как для Портного, так и для его коллег.
– Чего это ты такой злой, Патрик? Вроде меня укусили, а нервничаешь больше ты, – сдвинув короткие темные брови, среагировал худощавый Генри Шмидт.
Тот стыдливо отвернулся и пробурчал:
– Ладно-ладно! Просто мне не нравится этот странный хмырь. Больно он смелый для пленника. Не люблю таких идиотов.
– Это твое мнение, или Родриго приказал так думать? – неожиданно выдал Портной.
– Он еще глупее, чем я думал, – подорвался было глуповатый озлобленный Грубер, чтобы стукнуть парня. Но его придержали другие солдаты.
– Ты это… – обратился Генри Шмидт к Портному. – Тише будь. А то в следующий раз этот бугай даст тебе по шее за длинный язык, и никто не станет его останавливать.
