происходит на периферии. Большая часть чистого прироста добычи нефти за последнее десятилетие была обеспечена за счет «зеленых» месторождений – новых месторождений, разработанных уже в постсоветское время. Особенно ярко это проявилось в 2014–2016 годах, когда нефтяная отрасль пострадала от санкций и снижения цен на нефть. За этот период добыча нефти с новых месторождений увеличилась примерно на три четверти, компенсировав спад на старых[122]. Однако большая часть прироста была результатом инвестиций, сделанных до 2012 года, когда цены были высокими, капитал – в изобилии, а санкции еще не были наложены.
Сегодня инвестиционная среда намного сложнее: цены на нефть ниже, капитала меньше, а санкции бьют по ключевым видам деятельности. В ближайшие годы эти сложности лишь усилятся. Перед российской нефтяной отраслью будет стоять двоякая задача: поддержать уровень добычи на старых месторождениях и одновременно наращивать добычу на новых, несмотря на их более высокую стоимость. Новые месторождения внесут свой скромный вклад, но общую тенденцию будет определять арьергардная битва на старых. Между тем вклад «голубых» месторождений будет незначительным или нулевым[123].
В какой мере российское правительство и нефтяные компании разделяют этот взгляд и какие меры принимают в ответ? Как мы увидим в оставшейся части этой главы, российская нефтяная политика парализована противоречиями. Яркой иллюстрацией является запутанная история проекта «Энергетической стратегии до 2035 года», в конечном счете одобренного правительством в июне 2020 года, после пятилетней задержки, вызванной многочисленными разногласиями между министерствами и сопротивлением со стороны нефтяных компаний[124]. В документе отражены взгляды тогдашнего министра Александра Новака, бывшего заместителя министра финансов, и его заместителя Павла Сорокина, специалиста по международным энергетическим финансам. Через таких игроков – специалистов по финансам, а не обычных нефтяников – новые взгляды начали понемногу проникать в мир российской нефти, но столкнулись с резким противодействием[125].
Сигнал тревоги: «Энергетическая стратегия до 2035 года»
«Энергетическая стратегия» была сигналом тревоги, исходящим от Министерства энергетики и адресованным правительству и отрасли. Явно задуманная как предупреждение об опасности, «Энергетическая стратегия» примечательна своим пессимизмом. В частности, она исходит из нарратива о «пике глобального спроса на нефть»; в ней прогнозируется, что рост спроса на нефть замедлится после 2025 года и достигнет пика до 2030 года, отчасти из-за распространения возобновляемых источников энергии, но также из-за повышения эффективности потребления нефти в мире. В результате Россия столкнется с гораздо более сложной экспортной конъюнктурой.
Источник: сайты российских компаний.
Для целей данной книги комплекс «Восток Ойл», принадлежащий «Роснефти», будет считаться «зеленым» месторождением, поскольку в основном он находится на суше и лишь в небольшой части – на «мелководном шельфе». (Мы еще вернемся к этому вопросу.)
Предыдущая версия, «Энергетическая стратегия до 2030 года», была одобрена Думой без существенного обсуждения в 2009 г. Однако в ней заложено требование о регулярном обновлении каждые пять лет, то есть начиная с 2014 г. Но обновление зашло в бюрократический тупик из-за разногласий между различными ведомствами, и прошло еще пять лет, прежде чем в октябре 2019 г. наконец появился новый проект. Окончательный вариант «Энергетической стратегии» был утвержден правительством в июне 2020 г. Полный текст: http://static.government.ru/media/files/w4sigFOiDjGVDYT4IgsApssm6mZRb7wx.pdf.
В конце 2020 г. Новак, как сказано в главе 1, был повышен до вице-премьера (одного из десяти). На момент написания этой книги Павел Сорокин остается заместителем министра энергетики и его идеи по существу совпадают с идеологией «Энергетической стратегии». На смену Новаку пришел давний ветеран гидроэнергетики Николай Шульгинов; последствия этой перестановки для позиции и роли Министерства энергетики пока неясны. На расстоянии трудно сказать, какую конкретно роль сыграли Новак и Сорокин в разработке и обсуждении «Энергетической стратегии», но судя по заметному участию, которое Сорокин принимал в защите «Стратегии» в СМИ, и учитывая очевидно близкие отношения между Сорокиным и Новаком, а также разногласия, окружавшие различные версии «Стратегии», я склонен полагать, что эти двое сыграли значительную личную роль во всей этой затее.
