продолжил Пол.
– Прежде чем начать это расследование, следует кое-что разъяснить. Можете просто кивнуть, если не хотите отвечать. Я не полицейский, но работаю на вас, так?
Пол поджал губы и задумался, глядя в потолок.
– А что, собственно, тебя интересует? Запутался в фальшивых паспортах?
– Значит, – помедлил Люк. – Мое настоящее имя Сет?
– Туго ты сегодня все-таки соображаешь. Увлекся антидепрессантами? Говорил же, что пачками его глотать не стоит. Во внутреннем мире до сих пор пользуются устаревшими медикаментами, и ты, видимо, туда же. Никто не просит вживаться в роль настолько крепко. Ты, конечно, профессионал, но нам нужен живым.
Люк заглянул в уставшие, покрытые плотными морщинами глаза Пола, и тот настороженно отпрял. Он боялся себя и прививать страх незнакомцу не хотел, поэтому предпочел перевести разговор в прежнее русло.
– Значит, я исчез около недели назад, верно?
Пол кивнул, протягивая Люку толстую сигару из личных запасов.
– Вы достаточно хорошо меня знаете. Кем я был в прошлой жизни? У меня была семья?
– Выходит, теперь я с духом общаюсь?
– Можно и так сказать.
Люк не знал, в каком направлении двигаться. Он опросил сотни людей на прежнем месте в пятидесятых, но теперь информация касалась его самого. Как ее вынимать из тех, кого он знал еще меньше себя, полицейский понятия не имел. Каждое действие имеет противодействие, повторил про себя он. Что он сделал до того, как превратилась в чистый лист его память? И является ли он кем-то без нее сейчас? Должен ли нести ответственность за того, кто действовал за него раньше? Он не мог рисковать чем-то, чего не имел. Если бы он знал, что является частью семьи, то чувствовал бы большую ответственность и не шел на смерть с такой легкостью. Он размышлял над тем, спит ли он или уже мертв и видит сон после смерти, в то время как струпья выедают его сухие глазницы. Он словно учился ходить заново в этом сне. Маленькие дети не сразу обнаруживают внутренний голос – своего главного помощника, союзника, друга и врага одновременно. У Люка остался только он. Крайне хваткий, но в то же время убийственно критичный.
– Кубинские, – протянул Пол, принимая задумчивость собеседника за благодарность. – Звучит как клише, и все же не всякая кубинская сигарета хороша.
– Лучшие сигареты доминиканские.
– Как скажешь, – не стал спорить Пол. – Ты всегда прав.
Люк пропускал информацию через чужое сознание, поэтому мог только догадываться о значении многих слов по наитию. Он просто чувствовал их значение.
– Дело настолько серьезное, что на согнутых коленях не решается? – кивнул на стул Пол.
Люк опустился на стул, не зная, с чего начать. Он никому не мог доверять, потому что еще не распознал, кто его настоящий враг. И все же подозревать всех подряд было неразумно.
– Ты и обычно задумчив, но сегодня перешел все границы. Ну же, взбодрись! Хочешь кофе? Что-то в семье
