уг одна из жриц заметила, как к богине плывет огромный крокодил. Жрица закричала и бесстрашно кинулась в реку, чтобы прикрыть собой Исиду.
Богиня открыла глаза и лениво перевернулась. Она с интересом наблюдала, как ее защитница воинственно бьет по рептилии мечом, стараясь пробить шкуру. Улыбнувшись, Исида медленно направила в крокодила огненную стрелу и испепелила его. Смелость жрицы настолько поразила богиню, что она сняла с себя ожерелье надела его на девушку. Теперь ей была подвластна любовь любого мужчины, которого она пожелает и защита от беды.
Ожерелье передавалось от жрицы из поколения к поколению, к ее будущим потомкам.
Глава 1
– Это мое!
– Нет мое!
– Я первый увидел драгоценные четки!
– А я украла!
– Ты нарушаешь кодекс воров!
– Да ты сам его придумал! Но у тебя все равно бы не вышло!
– У меня бы не вышло? Да кто тебя всему научил?
– Ученик давно превзошел учителя!
– Слышал бы сейчас это старик Шафу, надавал бы тебе палкой по пяткам.
– Тебе лишь бы наябедничать.
– И когда же это я ябедничал?
– Да постоянно! Все потому, что ты мне завидуешь. У меня очень гибкие руки. А ты взрослеешь и скоро совсем не сможешь воровать! Тебе придется идти работать погонщиком верблюдов. – юная девушка совершенно неприлично показала брату язык.
– А ты, ты… Ты тоже не всегда будешь такой щуплой и верткой! Когда повзрослеешь, станешь такой же толстой, как Ибам! Вот и посмотрим, как ты тогда будешь зарабатывать. А я не дам тебе ни одной монетки.
– Ибам родила восемь детей. А я никогда не выйду замуж и не стану рожать.
– Ну и глупая! Хотя, кто тебя такую замарашку возьмет? Никому ты не будешь нужна.
– А мне никто и не нужен. Даже ты! Я сама могу о себе позаботиться.
– Вот и докажи!
– Докажу! Я заберусь в сокровищницу султана и наворую столько золота, что мне до старости хватит!
– Никто не смог пролезть в сокровищницу, даже Шафу.
– А я смогу. Вот увидишь.
– Сумасшедшая. Тебя поймают и отрубят обе руки.
– Не поймают.
– Я все расскажу Шафу.
– Я же говорила, что ты ябеда.
– Я пытаюсь спасти тебе жизнь.
– Еще и трус к тому же!
– Ах, так! Ну и лезь в свою сокровищницу. Я тебя и дожидаться не стану. Тебя поймают, и одной надоедливой мартышкой станет меньше.
– А я на зло тебе вернусь и буду богата, как торговец верблюдами. – выкрикнула Айне, убегая.
Слова брата больно ее задели. Лесть во дворец султана было, конечно, безумием, но как еще доказать Джазиму, что она не беспомощная. Последнее врем брат постоянно пытался ее задеть, словно его раздражало, что она выросла и многому научилась. Да, жизнь уличных воришек полна опасности, но они живут так с самого детства, эта их родная стихия. Они сумели выжить даже тогда, когда мудрый Шафу еще не взял их под свою опеку. А теперь, они и подавно могут справиться со всем сами, вместо того, чтобы продолжать отдавать половину украденного своему наставнику, полагаясь на его покровительство. Джазиму может и стоит бояться, он становится все шире в плечах, но она, стройная, гибкая и ловкая. Она сможет пролезть где угодно и достать что угодно.
Размышляя так, Айне петляла по узким пыльным улочкам. Ей нужно было найти торговца, которому они обычно продают украденное. На полученные деньги Айне собиралась купить еды и нарядную шейлу1, чтобы прогуляться вокруг дворца, не привлекая к себе внимания подозрительной стражи. Нужно было разведать территорию и понять, как можно пролезть за высокие стены, оберегающие покой султана и всех его приближенных.
По началу, Айне планировала дождаться смены караула и перелезть ограду в удобном месте. Но тщательный осмотр выявил, что высокие терракотовые стены были абсолютно гладкими и неприлично высокими. Ни одна пальма не росла так, чтобы с нее можно было перепрыгнуть на ограду, не было ни одного строения, ни повозки, расположившегося вплотную. А у всех немногочисленных дверей стояли стражники.
Задумка казалась невыполнимой, но девушка не могла отступить и вернуться к брату ни с чем. Лучше уж вообще не возвращаться, пусть Джазим решит, что она сумела попасть во дворец и там была схвачена, чем будет смеяться над ее неудачей.
Стремительно наступала темная южная ночь, так и не решив, что делать, Айне углубилась в один
Шейла – арабский платок.
