этих.
– Наши? – переспросила Бианка. – Кто это?
– Русские, вестимо, – ответила старушка. – Те, что с Большой России. Они – наши, а эти черти желто-голубые – чужие.
– Что, и «Вагнер» – наши? – поразилась Бианка. Марфа кивнула. – Они же уголовники, их из тюрем выпустили…
– Не так страшен тот, кто отсидел, чем тот, кого не посадили, – загадочно ответила старушка. – Да и не все там урки, добровольцев тоже хватает.
– Кто ж захочет служить с уголовниками? – удивилась Бианка.
– И хотят, и за честь почитают, – ответила Марфа. – Бо лучше последний уркаган, чем бандеровец, поверь мне. – Она вздохнула и неожиданно лукаво посмотрела на Бианку. – Ну что, молодуха, отдохнула? Идём уж, до сумерек добраться надо. Нам Бог помогает, ишь, тихо как, не стреляют почти.
Бианка только после слов Марфы обратила внимание на звуки, царившие в городе. Не стреляют? Но где-то вдалеке раздавались автоматные очереди, то с одной, то с другой стороны слышались разрывы…
– Ну или почти не стреляют, – добавила Марфа. – Глядишь, дойдём до дому свахи[2] моей. Она в высотке живёт у Гнезда. Подвал у них хороший, перекантуемся пока…
И, не закончив фразы, старушка решительно отправилась дальше. «Что – пока? – подумала Бианка, догоняя женщину. – Пока „Вагнер“ не придёт с его замечательными головорезами?»
Но, поскольку другого выбора у неё не было, она послушно поплелась вслед за подвижной не по годам старушкой.
Глазами героя
Мы все родом из России. Потому что Россия – это не просто страна на карте мира. Россия – это мир. В разное время он назывался по-разному: Русь, Великое княжество Московское, Московское царство, Российская империя, СССР, Российская Федерация… не важно.
То и дело враги приходили на эту землю с войной. Время от времени вся Россия или какая-то её часть оказывались под чужой властью. Триста лет татаро-монголы брали свой ясак; долгие годы польские паны стремились превратить русских в своих холопов; Наполеон сжёг Москву; Гитлер душил в тисках блокады Ленинград.
А Русь жива, как говорил Александр Невский тысячу лет назад (ладно, почти тысячу). Жив русский дух, никуда не делся. Потому опять горят в полях Донетчины танки с черно-белыми тевтонскими крестами и будут гореть, пока не отобьём у врага последнюю пядь родной земли, пока не воткнём пограничный столб там, откуда его когда-то сняли те, кто хотел бы, чтобы русских вообще не существовало.
Но самое мерзкое в этой войне – то, что враг нам противостоит сильный и хитрый. Потому что нет хуже врага, чем брат Каин. Они, те, кто сегодня на другой стороне, образно говоря, из одной с нами колыбели. Они с нами одной крови, но воспитали их наши враги. А когда твой брат мутант, манкурт – это страшно, друг.
В них ещё жива отвага их дедов, которые сражались с нацистами, их отцов, гонявших «духов» в Афгане, но эта отвага теперь служит нашему общему
