старший следователь Московской городской прокуратуры, старший советник юстиции Малюков, нам нужен ваш муж.
– Вы из прокуратуры? – спросила удивленно женщина. – Но.
– У меня постановление прокурора о производстве обыска у вас на даче.
– Обыска! – ахнула Лариса Федоровна и выпустила поводок.
Огромная собака, радостно размахивая хвостом, бросилась к Стрельцову и начала лизать ему руку.
– Да, обыска, – твердо сказал Малюков, – давайте пройдем в помещение.
– Сейчас, минуту. – Лариса Федоровна почти бегом бросилась по дорожке.
– Мне кажется, – сказал Вадим, глядя ей вслед, – что нас пригласили в дом.
Малюков молча кивнул.
Они прошли всего несколько метров, дорожка резко повернула, и они увидели дачу. Огромный дом из стекла и полированного дерева. Верхний этаж был похож на купол, исполненный из витражей.
– Н – да, – сказал Малюков, – неплохо живут композиторы.
– Его песни, – дал справку Алеша Стрельцов, – во всех кабаках поют.
– Зря я не пишу песен, – усмехнулся Вадим.
– Конечно, зря, – серьезно ответил Малюков. – Покойный композитор Экимян был генералом милиции, а до этого начальником уголовного розыска Московской области.
– То-то область и разворовали, – мрачно изрек Акимов.
Они подошли к крыльцу, поднялись на террасу. Вернее, это была не терраса, а огромная застекленная комната, даже не комната, а зал. Вадиму по роду службы, да и просто так приходилось бывать на всяких дачах, но такую он видел впервые. Она поражала не размерами, а каким-то бессмысленным слиянием стилей. Современные полированные панели уживались рядом с бронзовыми старинными ручками и коваными фонарями начала века, в круглые современные окна вставлены потускневшие витражи, на которых замысловато переплетались обнаженные грудастые дамы, похожие на татуировку. Да и чего только не было в этом доме! Терраса была заставлена козетками, канапе, столами и столиками на тряских паучьих ножках, разномастными стульями. Все это скорее напоминало театральный реквизит для спектакля из непонятной жизни. В глубине дома послышался недовольный голос, заскрипели невидимые ступени. Дверь распахнулась, и на террасу почти выбежал человек среднего роста. Гладко прилизанные черные волосы разделял безукоризненный пробор, на нем был светлый, почти белый, костюм, темно-вишневая рубашка и яркий сине-желтый галстук.
– Я композитор Лесоковский, – сказал он, обводя глазами пришедших, – в чем дело? Что за намеки?
– Я старший следователь по особо важным делам Мосгорпрокуратуры, советник юстиции первого класса Малюков, – представился Олег Леонидович, – вместе со мной приехали начальник отдела МУРа подполковник милиции Орлов, инспектор уголовного розыска лейтенант милиции Стрельцов и ваш участковый старший лейтенант милиции Акимов.
– В чем дело? Почему?.. – спросил Лесоковский без прежней уверенности.
– Я расследую дело об убийстве и ограблении музея, – продолжал
