он руками.
– Выходит, Петру не было смысла вообще со мной связываться?
– Не знаю, – покачал головой Рябой. – Скорее всего. Если верить твоим словам, то он вообще решился с тобой связываться после разговора с воеводой. Незадолго до твоего прибытия. А так – он сидел тихо и занимался своими делами.
– Тогда кто остаётся?
Пётр Рябой пожал плечами.
– А ты уверен, что это не случайность?
– Ну… смотри – соседей рядом со мной нет. Моста через реку тут нет. Брода – нет. Дороги вдоль реки – тоже нет. По сути, всё поместье – это карман в лесном массиве.
– В чём?
– В густом большом лесу, идущем без особых разрывов. А поместье – это маленькая полянка, выходящая к реке. А вот в семи вёрстах ниже по течению есть дорога и брод. Зачем им идти сюда? Только с левого берега, – махнул рукой Андрей, – поместье и разглядишь. Или сверху, если ты птица. Ефрем сказал, что эти разбойники пришли сюда из-под Рязани. А значит, знать о поместье не могли. Вот и скажи, как такое могло произойти, чтобы эти ухари случайно на меня вышли?
– Могло, но… да…
– Причём не просто вышли, а ещё и тащили с собой купца для получения с него выкупа в Туле. Совпадение? Не думаю. Очень похоже на то, что они хотели и меня прихватить. Заодно.
Пётр помолчал.
– Не понимаю…
– И я не понимаю…
Так, обсуждая этот вопрос и гипотетические проблемы, Андрей с Петром, чуть оторвавшись вперёд, и дошли до строящейся крепости. А там…
– Твою мать! – рявкнул Андрей, подходя ближе к разъярённо шипящим друг на друга Евдокию и Марфу. – Что здесь происходит?!
– Она снова всё испортила!
– Да не умею я это делать! А ты показала бы! Нормально!
– А что не так она показала? – спросил Андрей.
– Да у себя под носом что-то пошурудила руками и всё. Готово! Дескать, повторяй. Что повторять то?!
– Ты словно младенец неразумный! Я же всё тебе показала! А ты…
– Хватит! – рявкнул Андрей и взялся за виски.
Марфа была совершенно не готова к жизни в этой эпохе. И за год проживания не смогла компенсировать упущенные четырнадцать лет жизни. Годы, которые её учили. Годы, которые она училась, наблюдая за окружающими и впитывая всё как губка.
В общем и в целом этот цирк пора было заканчивать. Потому что ничего хорошего не выходило и выйти не могло. «Хозяюшка» из Марфы получалась ничуть не лучше, чем из него самого балерина. И вряд ли в ближайшие годы это получится как-то изменить.
Бездельничать ей бабы не дадут. Да и не принято это. Так что требовалось срочно приставить её к какой-нибудь работе полезной. Чтобы и делом занималась, и не портила всё бесконечно. Ведь Евдокия в целом права. У них не так много ресурсов, чтобы заниматься бессмысленным расточительством.
Женщины же, заметив раздражённое состояние Андрея, замолчали. Однако боевого запала не утратили. И, уперев
