потом?
– А потом подтягивать три других рода. Моей матери и твоих родителей. Чтобы сформировать как можно более крепкий конгломерат за своей спиной.
– И что это даст?
– Возможность через какое-то время жить тихо и спокойно. И сытно. Ты ведь этого хочешь? Вот. Я тоже. Или ты думаешь, что вся эта катавасия меня радует? Да в гробу я видал и службу, и все эти долбаные интриги в отдельно взятом болоте. Я хочу сытой, спокойной жизни.
– Ты планируешь тут сидеть до самой старости? Просто обрастая связями? Я правильно поняла?
– Милая, грядёт Ливонская война. И она несёт большие возможности. Вот я и хочу к ней подготовиться. Чтобы, когда она началась, я был уже готов. И люди, которые пойдут за мной, тоже были готовы.
– Ты же знаешь, что царь её проиграет.
– Главное, чтобы её выиграли мы, – усмехнулся Андрей и лукаво прищурился…
Спустя полчаса к кузнецу Илье подошёл старший сын Сёмка с самым что ни на есть испуганным лицом.
– Бать, а бать… – дёрнул он его за рукав.
– Ты чего?
– Хозяин… он… он…
– Что он?
– Не человек он! – выпалил малец.
– Т-с-с-с… – прошипел кузнец. – Тише!
– Батя. Так…
– Ты хочешь, чтобы он услышал твои слова?
– И хозяйка…
– А то я не догадался? – фыркнул Илья. – Ты сам-то как это узнал?
– Так они на речке сидели, на берегу, и болтали. А я случайно заметил их и решил послушать.
– Подслушивал? – нахмурился кузнец.
– Они на каком-то дивном языке говорили. Вроде наш, а такой непонятный. Я едва несколько слов разобрал. Он там сказал что-то о том, хорошо ли хозяйке в новом теле. Я как услышал это, так и бежать.
– Прям бежать?
– Тайком отполз и дальше тишком…
– А они тебя заметили?
– Не, – помотал он головой. – Они на берегу сидели. На самом виду. Там, где лодки пристают. Издали их видать было. Я хотел вершу проверить. Ну пошёл. А ветер с их стороны был, поэтому мои шаги они не услышали. Он же и слова их доносил.
– Ясно, – задумчиво произнёс Илья и вспомнил слова Устинки, о том, что Андрей сказывал волколаку: «Мы с тобой одной крови». И в его голове всё встало на свои места.
Он и раньше подозревал, что с Андреем что-то не так. Как и с Марфой. Другие они. Чужие. Вроде и по-нашему говорят и ликом понятны, но чужие. Как будто иноземцы далёкие. Теперь же выходило… – Ты только молчи. Понимаешь? Просто молчи. И никому не рассказывай.
– Батя…
– Они хорошие. Если бы не они – нам бы голодать.
– Но они же нелюди!
– Это не так… тебе просто показалось.
– Батя!
– Скажешь кому – и мы снова окажемся на улице. И снова будем лебеду да крапиву есть. Хочешь?
– Но
