выйти на сцену и показаться достойно.
Я не знаю, тыкала ли кому-то Пугачева пальцем: вот, мол, хочу, чтобы ты пел именно эту песню, или мне повезло. У нас к этому времени сложились довольно близкие и теплые отношения, и она мне никогда ничего не указывала. Я говорила, ей:
– Очень хочу спеть вот эти две песни.
Она слушала их внимательно. Потом могла сказать:
– Первая мне не очень нравится, но, если хочешь, пой ее.
Я всегда прислушивалась к ее мнению. Да у меня и не было причин не доверять ей. Практически я делала все, что она подсказывала. Могла соглашаться с ней или не соглашаться, но была совершенно убеждена в том, что она права, и впоследствии это подтверждалось. Ее режиссерский взгляд безошибочный, она, как никто, чувствует природу эстрады.
Тут есть еще одна важная вещь: помимо возможности выступить перед огромной аудиторией, на этих «Встречах» мы, артисты, встречаемся со своими коллегами. Наша разобщенность, которая с годами увеличивалась, грозила превратиться в пропасть. А тут – программа, продолжающаяся две недели, а то и больше, в которой собираются, по существу, все артисты российской эстрады.
Мне было приятно приехать в «Олимпийский» задолго до начала концерта, готовиться, беседовать. Мы пили кофе, что-то обсуждали, музицировали. Было очень весело, и это увлекало всех.
Режиссер Алла – блистательный. Расскажу, как она заставила меня преодолевать себя. В декорациях одной из «Встреч», – кажется, это были вторые, 1990 года, – соорудили высоченные лестницы. Алла предложила мне во время пения воспользоваться ими. Придумала она великолепно:
– Представляешь, как это эффектно: в лучах прожекторов ты поднимаешься на самый верх, свет с лестниц мы тут же снимаем, и ты оказываешься как бы на небесах, паришь в облаках!
Я ничего не сказала, согласилась: нужно – так нужно. А сама я безумно боюсь лестниц. К тому же у меня были туфли с очень высокими каблуками, идти в них по ступенькам неудобно – крутой подъем, и само это эффектное сооружение довольно шаткое. Перед каждым моим выходом у меня начинали трястись поджилки. Но я с улыбкой выходила к зрителям, поднималась по ступенькам и оказывалась там, где нужно, – вверху, выше некуда.
Ни я за свой подвиг, ни кто-либо другой за выступление ничего не получали. Речь о деньгах тогда не шла. Никто их и не просил. Всем нравилось выходить на сцену в этих «Встречах». Не знаю, может быть, сегодня родилась иная формация артистов, но тогда все строилось на другом, мы мыслили другими категориями, вели себя по-другому. Не было ложного пафоса и так называемой звездности. Алла снимала их начисто. Нас заботило только одно: как я выступлю, как впишусь в программу. Все думали, извините за высокий стиль, о творчестве.
С Аллой мы знаем друг друга уже много лет, очень много, не буду говорить сколько. Она и меня однажды поддержала морально. Тогда мне это очень было нужно: я по сути оказалась одна. И ждала толчка, чтобы понять, правильно ли я иду по жизни, то ли делаю.
Алла,
