снова принялся смотреть на горизонт, стараясь заметить включённые фары. Вчера, узнав от внука, что тот приедет знакомить со своей невестой, полночи не мог уснуть, переживая, как бы и эта затея молодого парня не закончилась очередной неудачей.
Родители мальчика в погоне за карьерой, квартирой, машиной и прочими ценностями материального мира, быстро избавили себя от мук воспитания, перекинув ребенка на деда с бабкой. Благо те давно сидели на пенсии и жаловались на скуку. Поэтому большая часть жизни внука прошла среди коров, гусей, сидящей на цепи собаки и огромного яркого петуха, единственным удовольствием которого после топтания кур было непреодолимое желание клевать мальчишку ниже спины. За это дед постоянно грозил птице топором и давно бы привел приговор в исполнение, но в дело вмешивалась бабка, ехидно предлагая хозяину самому поучаствовать в производстве цыплят. Такая перспектива старика не радовала, и он каждый раз отступал, обещая рано или поздно дождаться наваристого бульона из врага. Так, в хлопотах да заботах старики и не заметили, как маленький мальчик превратился в крепкого парня, у которого появились собственные интересы. И теперь он редко приезжал в деревню, закопавшись в строительстве собственной судьбы.
– Пора бы уже этому шалопаю остепениться – сколько можно жену выбирать? – недовольно сказала старушка, переживая, что приготовленные на дрожжах блины и сковородка со шкварками безжалостно остывают. – И слово-то какое выдумал: тест-драйв! Вот что это значит? Давай, напряги извилинку, – кивнула она деду, – ты ж у нас по молодости за границей шастал, должен знать.
– Сколько лет минуло с тех пор, – отмахнулся тот, – ещё газета твоя с кроссвордами деревом была. Я ж не сам туда поперся, а пехотинцу языки не нужны. Только и помню: «Хэнде хох» да «Гитлер капут». Но сдаётся мне, – старик шмыгнул носом, – что это как-то с тестом связано. Наверное, внучок заставляет барышень блины-пироги печь. Ты прекрасно знаешь – до такого он сам не свой. Вот зачем его так окормила? Скоро в дом не влезет.
– А ты не завидуй, что у ребенка аппетит хороший, – старушка подбоченилась, – сам-то по молодости целый чугунок щей за обедом мог умять.
Старик тяжело вздохнул:
– Эх, идут годы, мало мне осталось. По ночам прямо чувствую, как смерть в ухо дышит.
– Пень старый, это я тебя толкаю, а то от твоего храпа занавески колышутся и молоко сворачивается.
– Кот сворачивается? – переспросил старик. – А я думал, он в амбаре мышей ловит. Вот паразит!
– Тьфу, тетеря глухая и слепая, – фыркнула бабка беззлобно.
– Ещё и зубов меньше, чем у панды. – Дед задумчиво почесал затылок. – Это что ж получается, внук уже четвертую невесту на показ везет? Ох, молодёжь, молодёжь! Видимо, не нравится, как тесто месят, – усмехнулся он.
– Ой-ой, – закачала головой старушка, – твоя кобелиная кровь передалась. Это ж надо, четверых девок обесчестил. Не отмолить мне грех внучкин! А ты что, дурень, не мог ему подсказать?
– Ты как Сталин
