обернулась через плечо. Передо мной стоял уличный музыкант Андрей.
– Не пугай так! Показалось, что ты тот самый пес, – ответила я, передав пальто парню.
– Что за пес, Вер?
– Тот, что скулит в другом конце подземки, – указала на рабочее место с гитарой и усилителем. – Страдальца либо в клинику сдать, либо усыпить.
Привыкший к грубым подколам, гитарист рассмеялся и без усилий справился с пальто. Я ответила кислой улыбкой. Кудрявый, очки в модной оправе, мягкий душой и телом. У Андрея имелась страсть к научно-популярным журнальчикам и телепередачам. Музыкант ничего не смыслил в науке, зато болтал о ней без умолку. Зева, как его прозвали за фамилию Зеваков, харизматично пересказывал сюжеты документалок, за счет чего и заработал репутацию увлекательного собеседника.
Порой, когда его пальцы уставали зажимать струны, он подходил ко мне и заводил разговор про квантовое бессмертие или кота Шредингера. На что откладывал вырученные средства – не рассказывал. Бренчал ради горстки мелочи явно не от хорошей жизни. Выражусь в манере Андрея: наша подземка – квантовый переход для отбросов.
В общем, не коллеги, а «соль земли».
Днями напролет не утихала болтовня: шли разговоры и о том, что поведение фотонов зависит от присутствия наблюдателя, и о том, на каком рынке подкручивают весы ради обмана.
Зева заметил, как я методично складываю блузки, и щелкнул пальцами:
– Ты выбрала голубую блузку, а не зеленый джемпер. Казалось бы, какая мелочь? А ты в курсе, что всякий выбор порождает две и более вселенных, где случился и не случился результат?
– …а эти же вселенные, – произнесла я параллельно с Андреем, – как снежинки, порождают свои развилки, исходя из решений наблюдателя.
– Ого, Верун, ты тоже смотришь «Квантовый замес» по четвергам? – удивился он.
– Верун? Не люблю клички, мы же не в тюрьме. Зови по имени.
У гитариста покраснели кончики ушей. Андрей прочистил горло и переключился на Эвелину:
– Эй, Велька, как твое «ничего»? Какую ленту покупать-то к рождению малыша? Розовую, голубую?
Попрошайка подбоченилась:
– Шел бы ты отсюда, Джон Леннон недоделанный, ты мне всех благотворителей распугаешь!
Эвелина появилась в переходе ближе к тридцати. Она была из тех, кому не удалось покорить столицу. Провалившая вступительные экзамены в трех вузах, Веля не унывала. В родной городок возвращаться напрочь отказывалась, чтобы не огорчать стариков-родителей. В переписке с ними лгала, что работает в престижной фирме. Эвелина была простой и глупой, но с добрым сердцем. Она делилась со мной обедом и читала вслух анекдоты из еженедельников. Памятуя об ультиматуме Олежи, я принялась за работу. Зазывала прохожих зарубежным пошивом и модным фасоном. К мужчинам обращалась с предложением порадовать жен, к противоположному полу – прикупить обновку. Продажи шли вяло. Люди мерзли и у прилавка не задерживались.
