данным, еще и седьмая танковая армия. Против третьего Белорусского фронта также действует танковый корпус «Герман Геринг».
Таким образом, – Василевский со значением посмотрел на Жукова, – даже в случае стратегического прорыва на северном направлении ожидать молниеносного продвижения наших мобильных частей вдоль Балтийского побережья по меньшей мере рано, поскольку наши войска располагают здесь лишь одной танковой армией – пятой гвардейской, понесшей значительные потери при ликвидации германского прорыва. И к тому же мы говорим о фронтах, передавших сразу три, – здесь Василевский сделал ударение, – танковые армии Георгию Константиновичу. Оставшиеся мобильные части мы собрали в единый кулак – это корпуса Попова и Панова, два механизированных корпуса и третий гвардейский кавкорпус. Из них наиболее боеспособны первые два.
Голос и выражение лица Василевского вновь стали жесткими.
– Силы, которые мы получили с Карельского фронта, незначительны; кроме того, большая их часть перебрасывается южнее. Я прошу членов Ставки обратить внимание на создавшееся нетерпимое положение на северном стратегическом направлении, где мы пытаемся добиться перелома, аналогичного южному, не имея достаточных для этого сил. Я понимаю, что центральное направление весьма важно, но всего лишь две недели назад Ставка решила перенести основные свои усилия на север, так?
В помещении повисла тишина. Все посмотрели на Сталина, который молча поигрывал тяжелым карандашом – не расхаживая по кабинету, как он обычно любил, а сидя на месте.
– Я, признаться, испытываю некоторые сомнения, – задумчиво произнес Верховный, – по поводу того, стоит ли нам продолжать придерживаться плана переноса основных усилий… на север. – Он снова помолчал. – Товарищ Василевский, вы закончили?
– Так точно, товарищ Сталин, закончил.
– Товарищ Жуков, а что вы скажете по этому поводу?
Василевский, тяжело ступая, вернулся к своему месту, в то время как Жуков поднялся и открыл соседнюю карту с кирпично-красным пятном Берлина прямо у левого среза. У Василевского вдруг всплыла смутная ассоциация с детством и со школьным уроком, но он постарался отбросить все лишние мысли, сконцентрировавшись на главном.
– Я, конечно, понимаю чувства Александра Михайловича, – сказал Жуков, раздувая ноздри. – Но складывающаяся на центральном направлении обстановка не допускает двояких толкований. Сюда, и только сюда, нужно бить, бить и бить – всей мощью, всем, что у нас есть. На данный момент, – он полуобернулся к карте, – активными являются фронты первый Белорусский Рокоссовского, первый Украинский Конева и вновь образованный четвертый Украинский фронт генерала Петрова. Наши южные соседи, второй и третий Украинские фронты, в настоящее время не предпринимают никаких масштабных действий, используя предоставленную паузу для переформирования и накопления сил.
Жуков
