голос хаджи дрогнул, но остался таким же твердым. Ему ли не знать, отчего умерла юная Азиза? Ей едва исполнилось девятнадцать, она легко переносила беременность и на тот свет не собиралась. Только почему Карим так защищал женоубийцу? Ни одно писание Мудреца не позволяло подобного отношения к женщинам. Зато закон – да.
– Дядя Карим, – пискнула я из последних сил, тело содрогнулось от сдерживаемых рыданий.
Сердце колотилось, легкие забили плотные ароматы душистых масел и трав. Время утекало, как песок сквозь пальцы: через минуту или две сюда ворвутся мои будущие палачи.
«Женщина обязана подчиняться главному мужчине в доме», – так говорит духовный закон. А я ослушалась того, кого много лет звала отцом. Сбежала. Подписала себе смертный приговор и теперь стояла на коленях перед Каримом в надежде, что тот спасет меня.
– С ума сошла, дурная девка? Быстро возвращайся в дом, к отцу! Ишь чего удумала, – возмутился хаджа и попытался отойти, но я крепче сжала хлопковую ткань джеллябы.
– Пожалуйста, – из горла вырвался всхлип, – пожалуйста, дядя Карим. Мне нельзя возвращаться, Амиль забьет меня камнями!
Пелена слез скрыла выражение лица хаджи. Сквозь шум крови в ушах до сознания долетали обрывки фраз, но разобрать слова не получилось. Слишком велик страх, он постепенно захватывал все существо. Отступила первая волна восторга от полученной свободы, следом внезапно пришло раскаяние и ужас от совершенного проступка.
Озноб прошелся по телу.
Глупая верблюдица, что я натворила. Шайтан забери в чертоги такую дурную дочь. Своей непомерной гордыней втянула посторонних людей в неприятности. Ведь хаджа тоже пострадает, если меня здесь поймают – одну, без сопровождения. Осудят за распутство и предательство крови вместе с невиновным человеком.
– Вставай, Ясмин, – строгий голос Карима ворвался в бушующий поток хаотично скачущих мыслей.
– Я…
– Быстрее! – рыкнул он негромко и дернул за руку, спешно ставя на ноги. – Беги через заднюю дверь, вверх по улице доберешься до рынка. Видит Илам, там у тебя есть шанс уйти от преследования.
– Но…
– О великий Мудрец, ну что за дочь осла. Сама просила помощи, теперь копытами топчет мой порог!
Меня толкнули в сторону прохода, который скрывал неприметный ковер. Юркнув туда, я вдохнула облачко пыли и едва удержалась от громкого чиха. Зажала нос, поспешив по узкому коридору к задней двери. Почти наощупь сдвинула щеколду, надавила ладонями и ворвалась в шум городской суеты. Набросила хиджаб на голову, скрыв рассыпавшиеся по плечам локоны и лицо, затем сорвалась с места.
Потому что крики стражников где-то в глубине дома отрезали путь назад.
Глава 2. Ясмин
На рынке было шумно и многолюдно.
Ловко лавируя в толпе, я держалась поближе к женщинам: в темных хиджабах мы почти не отличались друг от друга, никто не рассматривал нас. Дразнящие ароматы
