нет?
Резко отвернувшись, я шагнула к фруктовым прилавкам. Туман в голове рассеялся, от сожаления не осталось и следа. Лишь странное чувство тоски поселилось где-то в глубинах сердца. Ивенты – народ бедный. Из соседней страны они шли в наши края за лучшей жизнью. Кто-то находил, другие возвращались на родину. Женщина с дочерью, скорее всего, из таких. Искали в Маракеше возможность заработать или вовсе найти свое счастье.
Ничего удивительного. Однако глядя на них, я остро ощутила собственное одиночество. Будь здесь мама, видит Мудрец, мы искали бы дорогу вместе.
Куда теперь? Что делать? У меня ведь ни плана, ни решения. Я могла купить лошадь, но пересечь пустыню в одиночестве попросту невозможно. Без сопровождения там легко заблудиться и погибнуть от жажды или в песчаной буре. Корабли и огромные воздушные суда, что иногда забредали в наши порты, тоже не вариант. Сесть на них нельзя, не позволит ни один капитан. Для местных девушек действовало правило: сопровождение только с мужчиной. Никто не рисковал, пряча у себя в трюмах беглянок и неверных жен.
Искать попутчика? Но где?
Из знакомых мужчин у меня были отчим, братья и хаджа. Остальным не позволялось даже смотреть в сторону дочери хранителя городской библиотеки. Он считал, что чрезмерное общение развязывает женщине язык. Ни прислуге, никому из домашних не разрешали якшаться с «позором семьи Рашид». Подруг и тех не водилось. Все уважаемые родители держали от меня подальше своих дочерей, чтобы беды не принесла.
Я глубоко вздохнула и зажмурилась на несколько секунд. Перед глазами заплясали разноцветные круги, а шум рынка постепенно отошел на второй план. Ногти впились в кожу, момент слабости прошел.
Нечего обливаться горючими слезами.
– Не видели? Дочь Амаля Рашида, хранителя библиотеки султана Илама, пропала, – донеслось до моих ушей, и ужас ледяной волной пронесся по телу.
Вместе с солдатами показался гуль. Его серо-белая кожа, обтягивающая скелет, поблескивала на свету, пока уродливое существо принюхивалось к воздуху. Плоский нос втянул сладкие ароматы выпечки и специй, а широкий рот с кучей мелких зубов раскрылся в предвкушении охоты. Один из заклинателей стоял подле существа и крепко удерживал магический поводок, который заканчивался железным ошейником с шипами на тонкой шее гуля.
– О Мудрец, – прошептала я, понимая, что Амаль настроен решительно.
Лысая голова чудовища повернулась туда, где за пестрым шатром пряталась я. Гуль чуть подался вперед, заскреб длинными когтями по мостовой и высек несколько искр из камня. В руках заклинателя появился мой никаб. Тот самый, что я оставила дома.
– Сейчас найдем, – фыркнул колдун, поднося к уродливой морде шелковую ткань. – Куда девке бежать? Она из города без разрешения-то не выйдет, а на главных воротах стражу уже предупредили.
Я бросилась в очередной узкий переулок. Сзади раздался громкий рев. А за ним испуганные крики людей. Оставалось надеяться, что от множества запахов у чудовища
