мерзких шуток отпускал! Таня, он же тебя без денег оставлял!
Таня, самая неприметная из коллег Сальникова, была матерью-одиночкой, пришибленной жизненными трудностями. Ни талантов, ни толкового образования у неё не было. По негласному уговору, во всех проектах ей оставляли оформительскую часть, не требующую высокой квалификации. Оставляли все, кроме Царёва. А если учесть, что именно через него проходили самые вкусные заказы бюро, доходы Тани в последние годы снизились вдвое. Чтобы свести концы с концами, она даже взялась мыть полы в конторе.
– Да ладно, чего там, – смутилась Таня. – Владимир Павлович не обязан.
– Он никому не обязан! Ничем! А мы все его любили… И у каждого из нас была причина его ненавидеть.
– Ну уж ненавидеть, вы преувеличиваете, Света, – вмешался Сальников. – Я вот…
– Я вас не осуждаю, Антон Григорьевич, – понизила голос Света. – Никто не осуждает.
Вызов к директору принёс Сальникову облегчение. После выступления Светы в комнате воцарилось мучительное для Антона молчание. Он хотел оправдаться, заявить, что не травил Царёва, но его никто слушал, все усиленно делали вид, что заняты. В кабинете директора, к удивлению Сальникова, речь тоже пошла о работе.
– Неплохо, очень ведь неплохо, Антон Григорьевич! – прокомментировал тот давнюю, почти год назад поданную заявку, в которой Сальников предлагал переделать один из ключевых узлов в большом проекте. Проект, к слову, до сих пор кочевал по бюро.
Сальников посмотрел на пожелтевший край титульного листа заявки. Наверное, бумага долго лежала, заваленная другими документами, и оказавшийся на солнце край успел потемнеть.
– Царёв бы лучше справился, – почти механически заметил он.
– Да что вы заладили: Царёв, Царёв! – с досадой отмахнулся директор. – Мне его завиральные идеи знаете где? На одно толковое предложение девять фантазий! Смело, да… а сколько это стоит, он хоть раз посчитал? А кто изготавливать это будет, он думал?
Оба некоторое время помолчали. Наконец директор решительно сменил тему.
– Антон Григорьевич, я уже не в тех годах, конечно, но кое-что ещё могу. Знакомства остались. Похлопочу. А вы возьмите пока, – он выудил из кармана визитку, – это адвокат, который как раз специализируется на таких делах, как ваше.
– Как моё? – поразился Сальников. – Но я ничего не сделал!
– Да я же от чистого сердца… вы позвоните просто, проконсультируйтесь. Берите.
Антон осторожно взял визитку, которой настойчиво тыкал директор.
– Спасибо, – сказал он. И почему-то добавил: – Прощайте.
Дома Сальников задумался, что брать с собой к следователю? Бельё наверное. Ну да, трусы, носки, рубашку чистую. Подумав, сложил в пакет журнал с шахматными этюдами. В шахматы Сальников с подросткового возраста не играл, но задачи решать любил и часто проводил за ними вечер. И тут
