и при свете зажженных сзади факелов его тень, дрогнув, заплясала на боковине фургона с шерстью. Скамью возницы занесло снегом пальца на два, не больше. Маркус уперся ногой в железную петлю у колеса, подтянулся наверх и откинул полог. Таг лежал, свернувшись на тюках калачиком, как кошка. Теперь, когда капитан знал правду, он разглядел и криво приклеенные усы, и неровно выкрашенную шевелюру: то, что раньше казалось тощим бестолковым мальчишкой из первокровных, теперь предстало его взгляду как девушка циннийских кровей.
– Ч-что… – начала было она посиневшими от холода губами.
Маркус схватил ее за плечо и вздернул на ноги.
– Ярдем?
– Слушаю, сэр, – раздался голос у борта фургона.
– Лови! – Маркус перебросил ему взвизгнувшую девушку. Ярдем крепко ухватил ее за плечи и шею. Девушка, отчаянно крича, извивалась всем телом, от какого-то удара Ярдем даже раз крякнул. Маркус, не обращая внимания на борьбу, перебирал намокшие и пахнущие плесенью тюки с шерстью, один за другим сбрасывая их на землю. Девушка зашлась было в крике и вдруг затихла; ладонь Маркуса наткнулась на что-то твердое.
– Факел, – велел он.
Вместе с факелом на фургон влез мастер Кит с непроницаемым лицом. В свете пламени Маркус потянул на себя один из ящиков – ларец черного дерева с железным замком и жесткими кожаными петлями. Полоснув по петлям кинжалом, он всунул клинок между корпусом и крышкой.
– Осторожнее, – предупредил мастер Кит, глядя, как Маркус налег на кинжал.
– Поздно, – бросил капитан. Замок с треском отскочил, ларец открылся. Внутри, заполняя его до краев, переливались тысячи стекляшек. Нет! Не стекляшек – драгоценных камней. Гранаты, рубины, изумруды, алмазы, жемчуга… Маркус взглянул в дыру между занесенными снегом тюками шерсти – еще ящики. Десятки.
Мастер Кит смотрел на него расширенными от изумления глазами.
– Что ж, – коротко кивнул Маркус и отпустил крышку. – К делу.
Остальные стражники уже толпились вокруг Ярдема, который по-прежнему удерживал пленницу, готовый в любой миг перехватить ей горло и погрузить в беспамятство. Несмотря на слезы, подбородок девушки был вызывающе вздернут. Маркус подцепил за край клееные усы, потер их между пальцев и бросил на землю. Рядом с огромным тралгутом девушка казалась почти ребенком. В ее глазах читалась мольба, и в груди Маркуса что-то опасно шевельнулось – не гнев, не ярость, даже не горечь. Память. Живая и яркая до боли. Он заставил себя отвернуться.
– Пожалуйста, – умоляюще произнесла девушка.
– Кит, – бросил он. – Уведите ее внутрь. В наши комнаты. Не давать ни с кем говорить. Даже с караванщиком.
– Как скажете, капитан, – кивнул актер.
Ярдем ослабил хватку и, не сводя глаз с девушки, отступил на шаг, готовый в любой миг скрутить ее снова, если вздумает отбиваться. Мастер Кит протянул к ней руку.
– Пойдем, дитя. Ты среди друзей.
Девушка в нерешительности переводила
