дружок мой —совсем не Конёк-Горбунок,
а с большими крылами Пегас.
Голубиное суеверие
У меня есть собака, размером с кошку;
гуляем – она рядом, семенит по дорожке,
идём за голубем, «суеверно» взмахивающим крылами
(да не преткнётся его сизый клювик о камень);
говорят, голубь верит в чудо отчасти,
мол, помашет крыльями, и отойдут все напасти,
с неба манна посыплется, как обычно,
для нашего голубя такое привычно;
ещё говорят, что суеверие всё это,
мол, маши не маши от заката до рассвета,
никто не подаст!
Кому это надо?
Каждого ждёт на небе награда
(белки, свистки и другие плюшки),
а здесь – греми не греми своей погремушкой…
Думаю, чтобы сыпалась манна, одного суеверия мало,
верить надо от конца до начала,
а не лезть верблюдом в игольное ушко —
я не раз подобное замечала…
Вот и собака моя, размером с кошку,
верит, что, семеня по выбранной мною дорожке,
благодарно отыскивая «добычу»,
получит в итоге мечт сбычу.
Сквозь запотевшее стекло
Смотрю сквозь запотевшее стекло
на образ, узнаваемый едва ли.
Что минуло, то болью замело,
что кануло, то в озере печали.
Таков мой снег,
сказать хотела: век.
Так зеркало подносят мертвецу
в надежде, что пришла таки кончина.
Расслабленному стылому лицу,
что следствие, отныне, что причина…
Но я жива,
пока ещё жива.
«All’s Well That Ends Well», – уверял Шекспир.
Над этим точно стоит поработать,
и даже смерть нам стоит счесть за пир,
венчающий бессмертные заботы,
Заботы ни о чём,
вернее – не о том…
Земная жизнь – космический абьюз,
В плену материи незрелое сознанье,
И Бог-Нарцисс – в колоде старой Туз,
сквозь окна глаз взирает на Созданье…
Невесть какой искус —
Адам, он же Иисус.
Барашек
Однажды вчера и, наверно, неправда
В одном захудалом краю
Родился барашек по праву бесправный,
И взблеял он песню свою
Он пел, что в каком-то неведомом царстве,
В далёких волшебных мирах
Бараний божок в золотистом убранстве
Бескрыло парил в облаках…
Нефела, Гермес или, может быть, Гера,
Скорее всего, старый Зевс —
Причина и следствие…
Много примеров историй подобных окрест.
Божок златорунный – спаситель беспечный,
Доверчивый дирижабль,
От мачехи злой и от распрей извечных
Уносит – Летучий корабль…
Спасённый содрал златокудрую шкуру,
Растаял барашек, как сон,
Медея предаст, и клубок-гарнитуру
Подхватит грабитель Ясон.
Неразвитый
