/epigraph>«Грядет война…»
Слухи, будто подхваченные ветром, пронеслись через всю страну, вызывая потрясение, страх, а у некоторых – страстное желание прославиться. И лишь в доме моего отца эти новости были встречены безучастно.
– Я не отправлюсь на войну, – буркнул отец.
Его лицо скрывалось в облаке дыма. В комнате пахло потом и курительной смесью, однако отец не позволял нам открывать окна, утверждая, что солнечный свет режет глаза. Но, я думаю, он просто не желал видеть, во что превратился.
Позади меня стояла его жена. Ее била дрожь. Сюин была моей мачехой, однако наша разница в возрасте составляла всего семь лет. Слуги думали, что, как только она появится в нашем доме, я возненавижу ее, но вышло по-другому. Мы с Сюин объединились против общего врага – моего отца, терзаемого яростью и безумием. С годами наш союз перерос в нечто большее. Мы стали назваными сестрами.
Сюин сжала кулаки, пытаясь скрыть от мужа нешуточное волнение.
– Призыв на военную службу – это воля небес! Обман главнокомандующего императорской армией карается смертью…
– Святые небеса, просто скажи, что я захворал! Придумай что-нибудь. Тебе не занимать смекалки, когда дело касается того, на что потратить деньги. Так напрягись и выдай правдоподобную ложь.
Меня сковало от несправедливости его слов. Как посмел он обвинить Сюин в том, что у нашей семьи не осталось денег?
– Да ведь это ты спустил все на азартные игры…
Сюин зажала мне рот ладонью.
– Не нужно, Мэйлин, – шепнула она.
Отец выдохнул тонкое колечко дыма. Он даже не слышал моих слов. Будто все еще блуждая в собственных мыслях, он пробормотал:
– Я не отправлюсь на войну. Я отказываюсь. Человеку моего положения не пристало заниматься этим грязным делом.
Его руки подрагивали, когда он высыпал пепел из трубки в старую пепельницу. Фарфор некогда был частью выкупа, переданного за мою мать, но сейчас он находился в плачевном состоянии – в сколах и пятнах… Как и все в этом доме.
– Отправьте вместо меня старого слугу, – предложил отец и сам же рассмеялся над своей задумкой. Он наконец отложил трубку и полностью сосредоточился на нас с Сюин. – Пусть назовется мной.
– Отец, – громко произнесла я, не в состоянии удержать язык за зубами, – Чжоу и так осталось недолго!
– Разве я разрешал тебе встревать? – уставившись на меня, грозно рявкнул он. Сюин бросила на меня испуганный взгляд, но я лишь коротко качнула головой, а отец вдруг вновь засмеялся и произнес: – Так ведь оно и к лучшему! Двух ястребов одной стрелой, как говорится… Пусть лучше Чжоу погибнет на поле боя, чем сидит на моей шее. Даже от собак нынче больше проку.
– Дядюшка Чжоу сделал для нашего дома гораздо больше, чем ты за всю жизнь.
Слова сорвались с губ раньше, чем я их обдумала. Сюин ахнула, а отец прищурился и поднялся, чуть покачнувшись, но в последний момент успел ухватиться за столик. Несмотря на преклонные годы, он все еще оставался крепким мужчиной и был на две головы выше меня. Рассказывали, что одно появление отца подчиняло всех вокруг его воле, пока наркотики не подчинили его себе…
Он с трудом направился ко мне, то и дело пошатываясь. Длинные волосы были распущены по плечам. Он что-то невнятно прорычал и вцепился пальцами в мой подбородок, вынуждая посмотреть в его мутные глаза.
Наши лица разделяла лишь пара дюймов. Вот уже много лет я не видела отца так близко.
Однажды Сюин призналась, что он показался ей красивым мужчиной, когда они встретились впервые: темные сияющие глаза, прямой нос и высокие скулы.
«Вам обоим дарована красота», – говорила она, полагая, что делает мне комплимент. Однако я так и не призналась ей, что считала эти слова худшим оскорблением.
– Я смотрю, Чжоу научил тебя дерзить? – процедил он. – Не нужно было позволять ему вмешиваться в твое воспитание после смерти матери.
Он принялся поворачивать мое лицо то в одну, то в другую сторону и в тот момент напоминал мясника, раздумывающего над тем, с чего бы начать разделку свиньи. Я попыталась отстраниться, но его хватка лишь усилилась.
– Сколько ей лет? – спросил он, переводя взгляд на Сюин. А затем насмешливо повторил: – Сколько годков стукнуло моей прекрасной любимой дочурке?
– Едва исполнилось восемнадцать, – ответила Сюин с дрожью в голосе. – Мне нужно многое рассказать ей о женских…
– Хватит! – Отец отпустил меня, но его взгляд блуждал по моему телу. – Восемнадцать лет и до сих пор не замужем. Вели Чжоу завтра позвать к нам сваху. Надеюсь, к новолунию я уже получу выкуп.
Но
