осторожно встала, поправив платье. – Передай кому следует, что нужно провести все необходимые приготовления к погребению. И ещё…
– Слушаю, госпожа.
– Эльма, уточни, доложили ли королю о нашем прибытии.
Служанка неловко кашлянула.
– Я попросила стражника уведомить советника, тот должен доложить королю. Возможно, уже доложил.
– Что ж, отлично. Прошу тебя серьезно отнестись к поручению по поводу похорон.
– Разумеется, госпожа. Проводить Вас в покои?
– Найду, спасибо.
Эммилия взяла теплую ладошку мальчика и направилась по неопрятной заросшей травой тропинке к замку. На полпути ей встретился стражник и лекарь, уставившийся на Амана выпученными глазами.
– Доброго дня, госпожа, – низко поклонился он.
Как же быстро они все меняют пренебрежение во взгляде на благоговение, замечая рядом с ней подарок Алмазного духа – продолжателя великого драконьего рода.
– И Вам того же. Только в Ваших услугах нужды уже нет. Поздно.
Лекарь мелко затрясся и бухнулся на колени.
– Простите, госпожа! Мы торопились, на сколько могли! Прошу сохраните жизнь, у меня дети!
Он кинулся к ней, очевидно намереваясь обнять ее ноги, но не решился коснуться, так и застыв с протянутыми руками и склоненной почти до земли головой.
– Встаньте. Я имела ввиду, что наш конюх отошел в мир иной, Вы можете быть свободны.
Лекарь недоверчиво поднял голову, видимо, ожидая чего-то еще, и не дождавшись, спросил сам.
– Госпожа, возможно есть необходимость в моих услугах у членов королевской семьи? – Он недвусмысленно бросил взгляд на ребенка.
Так не терпелось убедиться в его происхождении? Ну уж нет. Никто не станет касаться её сынаа без надобности. И её совершенно точно сейчас не было.
– Отнюдь. Расчет за вызов мы обязательно осуществим, но чуть позднее.
– О, не беспокойтесь, госпожа. Но если возникнет надобность, то…
– Я Вас поняла. Прошу прощения, нам пора, – Эммили оборвала его на полуслове, не имея сил продолжать и дальше этот бессмысленный разговор.
Лекарь и стражник вновь поклонились ей, от чего она снова едва заметно поморщилась.
Время, когда вот точно так же она склоняла голову перед каждым, казалось, было ещё вчера. А теперь кланялись ей. Но удовлетворения молодая госпожа не испытывала, только неловкость. Одно дело – вежливый кивок, другое – низкий подобострастный поклон. Необходимости в подобном почитании королевских особ она не видела, и не считала, что они в принципе этого заслуживают.
Однако, устанавливать свои порядки в чужом монастыре себе дороже. Однажды она уже попыталась здесь что-то изменить, и всё закончилось клеймом позора на шее. Это сейчас на него слуги смотрели с ужасом и непониманием, а раньше…
И она знала наверняка,
