не изобрели, сила тяготения никого не беспокоила, и человек думал, что нужны только крылья, чтобы взлететь, – объяснял он ошалевшему от счастья Алексу, когда тот впервые пришёл на съемочную площадку.
Макс снимал стильные сказки для взрослых, красивые и в меру жуткие, и Алекса Квятковского, русского (но с польской фамилией) переселенца из СССР, эмигранта, взял на роль демона. Роль была почти без слов, но требовала хорошей хореографической и гимнастической подготовки. Конечно, у Алекса за спиной не было Вагановского хореографического училища, но пять лет в московском доме пионеров, в студии классических и народных танцев, сделали его длинное и неуклюжее детское тело в меру гибким и послушным.
После столь фантастического случая и суперколоссального везения, юного русского актера заметили и стали приглашать в разные проекты. Алекс брался за всё, от детских телепередач, до костюмных исторических постановок. Один раз ему даже довелось изображать царя Петра Алексеевича Романова, и хотя к тому времени его русский акцент почти пропал, создатели фильма решили, что русский царь, произносящий в фильме буквально два слова, будет более аутентичен, если будет сыгран этническим русским.
К тому времени, когда восторги от горбачевской оттепели поутихли, и русских снова начали бояться и ненавидеть, все уже забыли, что Алекс Квятковский раньше жил в Москве и даже был советским пионером. Благодаря польской фамилии, он вполне себе мирно существовал в мутной воде британского кинематографа.
Обращение Макса Мейси заставило его разволноваться. Макс не звал его на какую-то конкретную роль, как актера, он просто просил о помощи. У Мейси давно была своя команда, с которой он снял не менее семи успешных фильмов, и парочку прохладно встреченных критиками. Все основные обязанности были распределены: редактором и главным помощником Макса всегда выступала его жена – Линда. Уже лет двадцать пять они были женаты, но до сих пор драйв и ужас съемочного процесса воспринимали, как продолжение постельных удовольствий, приносящее к тому же, деньги… Постоянным оператором был Хью Ирс, долговязый алкоголик, старый друг, однокашник и собутыльник Макса, который настолько не любил разговаривать, что режиссер привык общаться с ним знаками. Их разговоры походили на цирк глухонемых, и Алекс считал, что это уморительное шоу, возникло специально, чтобы выбесить Линду, которая в этой тайной беседе двух мужчин чувствовала себя третьей лишней. Сценаристов Макс брал разных, иногда писал сценарии сам, так что и тут Алекс вроде как ему особо не был нужен… Правда, Мейси упомянул, что Линды с ним нет, она осталась в Англии и ухаживает за внезапно заболевшей теткой, но в это с трудом верилось. Линда была старше Макса на двенадцать лет и за годы брака ни разу не оставила своего хрупкого Макса наедине с тиграми из съемочной группы. Было что-то тревожное в её отсутствии: Алекс слышал, что у Макса в последнее время стали возникать проблемы со здоровьем, но не думал, что для жизнерадостного и в меру строптивого пятидесяти восьмилетнего мужчины это могло стать серьезной проблемой.
