его глаза были полны печали и одиночества. Молодая девушка с младенцем на руках просила милостыню, её одежда была поношенной, а лицо – бледным и изможденным. Их жизни, словно ручейки, сливались в единый поток, шумный и неспокойный. Среди всего этого многообразия судеб нужно было найти одну, которую я смог бы изменить.
Мой взгляд привлек мальчик лет десяти. Худой, нескладный, с большими грустными глазами. Он сидел на пороге дома, опустив голову, и бесцельно вертел в руках палку, словно меч.
– Этот? – спросил я Чингиса, наблюдая за мальчиком. – Он совсем один. Чувствую его боль, словно свою собственную.
– Ты уверен в своем выборе, Марк? – спросил Чингис, его взгляд был пронзительным, словно он видел меня насквозь. – Помни, ты несешь ответственность за свое решение.
– Да, мастер, – кивнул я, не в силах оторвать взгляд от мальчика. В нем было что-то знакомое, что-то близкое… словно я видел в нем отражение самого себя.
Чингис не стал спорить. Он лишь кивнул и сказал: – Тогда действуй. Но помни, что твоя помощь должна быть ненавязчивой. Ты не должен вмешиваться в его жизнь, лишь направить ее в нужное русло. И еще, – добавил он, – не привязывайся. Эвтанатос не имеет права на привязанности.
Я стал наблюдать за мальчиком. Каждый день он выходил на улицу и, вооруженный палкой, изображал великого мечника, сражаясь с невидимыми врагами. Я чувствовал его одиночество, его тоску по дружбе, его жажду силы. Он был словно волчонок, выброшенный из стаи, затерянный в чужом мире. Его родители, опустившиеся люди, проводили дни в пьяном угаре, не обращая внимания на сыновей. Мальчик был предоставлен самому себе, его единственным другом была деревянная палка, которую он ни на минуту не выпускал из рук.
Однажды я решился подойти к нему. Он, как обычно, размахивал палкой, изображая бой с невидимым противником. Я остановился рядом и сказал:
– Привет.
Мальчик испуганно вздрогнул и поднял на меня глаза, полные недоверчивого страха.
– Ты кто? – спросил он, отступая назад.
– Меня зовут Марк, – улыбнулся я. – А тебя?
– Илья, – пробормотал он, все еще не доверяя мне.
– Ты хорошо владеешь мечом, Илья, – сказал я, кивая на его палку. – Хочешь, я научу тебя нескольким приемам?
В его глазах вспыхнул интерес. Он неуверенно кивнул, и я понял, что лед тронулся.
– А у тебя есть настоящий меч? – спросил он, разглядывая меня с любопытством.
– Есть, – ответил я. – Но сначала нужно научиться владеть им. Иначе он может стать опасным оружием.
Мы стали встречаться каждый день. Я обучал Илью основам фехтования, рассказывал ему о кодексе чести, о том, что настоящий воин должен быть не только сильным, но и добрым, справедливым, милосердным. Илья был способным учеником. Он жадно впитывал знания, стараясь выполнять все мои указания. Я видел, как в нем просыпается уверенность,
