Неприятности в пясках. Евгений Макаренко

      – Хочешь я стану твоим наставником, Урукбай? – Спросил инспектор.

      – Вы?! – Удивился Байболот и с настороженной подозрительностью взглянул на камеру. – И что мне нужно будет делать?

      – Много и красиво говорить. – Пожимая плечами, объяснил пан Людвик. – Не всегда правду, но, если разобраться, кому эта правда нужна, если от неё будут страдать миллионы невинных и, в нагрузку, один хороший человек?

      Лицо киргиза растеклось в улыбке. Всю свою жизнь он много и красиво, как ему всегда казалось, говорил, и вся родня считала его за это трутнем и позором семьи. Каждый, кто на секунду останавливался обсудить с ним только что наступившее утро, в итоге расценивал фразу Урукбая «Добрый вечер» вначале как глупую и несмешную шутку, но затем, оглянувшись по сторонам, понимал, что день бездарно ухлопан. А работодатель, благосклонности которого ты так долго добивался, разъярён и склонен к неприятным, но отлично продуманным, благо было время, поступкам. Кончилось тем, что с Байболотом побаивались не только здороваться, но и прощаться, от чего пухлый муж, как его точно обозначила Изольда Брюховецкая с Пловецкой улицы, замкнулся в себе. Прекратил со всеми, на радость всех же, общаться, и даже попытался найти работу, на какую брать его никто не желал.

      – Силён языком – слаб в остальном. – Такой афоризм придумал один из потенциальных нанимателей и этой разошедшейся в народе фразой оставил Урукбая не только без работы, но и без шанса на супружество.